Книга Шанс для бракованной, страница 48 – Ева Никольская

Пока наш декан беседовал с Ллойдом Орсо, мы с Далтоном вполголоса обсуждали свои версии. Возможно, Сержа не только отравили, как предварительно заключила судмедэксперт, но и обездвижили с помощью какой-нибудь нечисти. Те же фамильяры бывают на редкость опасны.

Или же в ловушку заманили при содействии инфернальной сущности. А может, какой-нибудь необычный дух просто мимо пролетал и задержался возле свежего покойника… не знаю, с какими целями. Гадать можно было до бесконечности, но для правильных выводов требовалось больше информации.

– Замри! – внезапно скомандовал Далтон, которого, кстати, зовут Филипп. Он протянул руку к моим волосам, и я рефлекторно дёрнулась, отстраняясь. – Не шевелись, сказал! – зашипел парень. – Вопьётся! – пригрозил он.

– Кто? – выдохнула я.

Клещ, комар-переросток какой-нибудь? Кто водится в этом демоновом лесу?!

Бывшие однокурсники говорили, что монстры.

– Попалась, феечка! – хищно усмехнулся адепт, выудив из моих кудрей… бабочку. Но не обычную, а такую жуткую, что меня передёрнуло. – Жирнющая какая! – восхитился добычей Фил. Мне бы его энтузиазм! – И наглая. Обычно эти тварюшки к магам не лезут – тянут силу издалека, но ты, Алиса, видать, очень уж вкусная, – съехидничал он. – Повезло, что магопийца в твоих кудрях запуталась. Успей она в шею впиться, тебя бы на неделю в лазарете заперли.

– Почему? – Я разглядывала монстрика, который не имел ничего общего с феями. Белая, невзрачная бабочка с чешуйчатыми крылышками, большими чёрными глазищами, длинным хоботком и… зубами! Мелкими, острыми…

Мама дорогая!

– Магопийцы впрыскивают при укусе яд. Люди от него глюки ловят. Стихийницу со второго курса на прогулке в прошлом году одна такая цапнула. Так эта укушенная потом бегала по академии, вопила «Пожар!» и сама же всё подряд и поджигала. Ещё ей тирсы мерещились и покойная родня. Родни она боялась больше. Ржачно было, – издал короткий смешок он, но, спохватившись, исправился, – и жутко! Девица потом месяц стеснялась из комнаты выходить. На учёбу – и обратно в общагу, как мышь в нору. Трусиха!

– Давай лучше про магопийц, – попросила я, потому что мне было совсем несмешно слушать про эту бедную адептку.

Но и говорить парню, с которым только-только наладила контакт, что над чужой бедой потешаться нельзя, я тоже не стала. Сама ведь недавно иронизировала по поводу Сержа.

– А что о них ещё сказать? Красотки зубастенькие! Обожаю! Мы зовём этих крылатиков феями, потому что эффект от их яда, как от волшебной пыльцы некоторых фей. Сначала эйфория, потом безумие, а в финале апатия. Ну и галлюцинации, конечно же.

– Никогда прежде не слышала о таких насекомых.

– Это особенности местной фауны. Из-за постоянных магических выплесков, которые происходят в академии, животные и растения на острове мутируют. Так что у нас тут целый экзотический зоопарк. Если хочешь, я как-нибудь тебе проведу экскурсию…

– Даже не думай, Далтон! – вклинился в наш разговор декан… который опять незаметно подкрался. Он сам как призрак! – А ты, Эйвери, не ведись на сомнительные предложения. Хватит нам в этом семестре и одного трупа. Далтон, – Люций Танненбаум снова обратился к парню, – прибей уже эту тварь, пока она к тебе самому не присосалась.

– Зачем прибивать? Я в свою коллекцию её заберу. Хорошенькая же феечка, – промурлыкал адепт, поглаживая «бабочку» по мохнатому брюшку. – Обжоркой назову.