Книга Пять попыток вспомнить правду, страница 46 – Ульяна Муратова

Лицо целителя приобрело шкодливое выражение, а в глазах заплясали лукавые искорки. Ирвен вдруг хмыкнул:

— Спасибо, что напомнил. Напишу им предсмертные записки с подробным перечислением всех твоих хулиганств, чтоб ты не особо по мне потом скучал и не вздумал на похоронах пороть эту муть о том, какой я был замечательный. Всегда тошнило от подобных напыщенных речей. Разрешаю тебе сказать правду: «Покойный был отчаянным идиотом, а умер, потому что самонадеянно полез в пекло, в котором его слегка и поджарили. Кстати, угощайтесь шашлыками. Он просил подать их под чёрным соусом».

Они переглянулись и мрачно хохотнули, глядя друг на друга. Затем Ирвен обратился ко мне:

— Гвен, вернитесь в свои покои, я позову вас, когда вы понадобитесь.

Я ощутила очередной диссонанс между собственным желанием и приказом Бреура. Тело хотело повиноваться вопреки моему намерению остаться. Неимоверным усилием воли заставила себя задержаться, вместо того чтобы сразу же отступить к двери.

— Я хочу всего лишь посмотреть. Разве это опасно? Что в этом плохого?

— Пусть останется, — вдруг встал на мою сторону целитель. — Знания лишними не бывают.

— Хорошо. Оставайтесь, — сдался Ирвен и сел как раньше.

Опёрся локтями о спинку стула и ссутулился для удобства друга. Тот держал в обеих руках длинные пинцеты, в которых были зажаты куски бархатистой, смоченной в отваре ткани.

— Материал берите только такой. Ни в коем случае не вату и не марлю, иначе их частички останутся в ране. Смачивайте щедро, а затем обрабатывайте от верха к низу, — деловито пояснил Ячер, и я наконец подошла достаточно близко, чтобы увидеть саму рану.

Что ж, хорошо, что ужин был давно. Сказать, что рана выглядела отвратительно — не сказать ничего. Рваная, открытая, с почерневшими краями, она рассекала спину Ирвена по позвоночнику от загривка до поясницы.

— Особенность этих ран в том, что они не срастаются. Ирв, потерпишь, если я покажу для примера небольшой порез?

— Потерплю, — сдавленно ответил он. — А может, сразу анатомический театр тут устроим? Чего мелочиться, позовём ещё десяток студиозусов, будете на мне эксперименты ставить.

— Хорошая идея, предлагаю только брать исключительно студенток и исключительно таких же хорошеньких, как твоя Гвен. Тогда я, пожалуй, даже показательное вскрытие не против провести, — весело фыркнул целитель и подмигнул мне.

Ну и шутки у них. Я сначала вытаращилась, а потом неуверенно улыбнулась. Видимо, мрачное чувство юмора у врачей одинаково во всех мирах.

— Итак, главное — не касаться раны. Самая большая опасность заразиться — в процессе сотворения обезболивающего заклинания.

Целитель отложил пинцет, а затем начертил на коже Ирвена замысловатый знак. Под подушечкой его пальца замерцала магия, и узор слегка засветился, словно Ячер рисовал люминесцентной краской. Рисунок я узнала — уже видела в блокноте, поэтому взяла и повторила с другой стороны спины, сбоку от раны.

Светловолосый маг кивнул, а потом сделал небольшой надрез на коже прямо поверх вычерченного ранее знака. В ранке тут же собралась крупная алая капля. Прямо поверх неё целитель начертил другой знак — более замысловатый, но суть я уловила. Ранка тут же подсохла и затянулась, а через несколько мгновений Ячер отколупнул корочку засохшей крови, образовавшуюся поверх розовой полоски зажившей кожи.