Книга Пять попыток вспомнить правду, страница 6 – Ульяна Муратова

В голове роились сотни вопросов, но я опасалась их задавать. Не знала, какой из них может разозлить моего пленителя, да и боялась выдать свои истинные чувства. Сейчас он выглядел если не успокоенным, то хотя бы не настолько взвинченным, как раньше. Даже сюртук теперь сидел на нём несколько иначе.

Экипаж стремительно катился сквозь сгущающиеся сумерки. Что за свадьба ночью? За окном быстро менялся пейзаж. Леса и поля остались позади, появились сначала деревеньки, а потом — пригород. Мы явно въезжали в большой город, и я жадно разглядывала незнакомые дома. С наступлением темноты людей на улицах практически не осталось. Большинство оконных ставень и дверей как раз наглухо закрывалось в момент, когда мы проезжали мимо. Ни случайных прохожих, ни загулявшихся парочек, ни домашних животных. Никого. Пусто… как в моих воспоминаниях.

Картина изменилась, когда мы въехали в центральный район города, застроенный элегантными особняками и стоящими впритык друг к другу городскими домами. Здесь, напротив, жизнь словно только начиналась. Открывались двери ресторанов, распахивались окна, а по мощёным тротуарам гуляли компании парней и девушек. Последние были одеты в светлые платья с высокой талией и квадратными вырезами, а их спутники — в укороченные двубортные сюртуки.

Я внимательно изучила не только происходящее за окном, но и его само — небольшое, с открывающейся наружу створкой.

За поездку мне стало легче. Силы постепенно возвращались, и когда мы въехали на бурлящую жизнью площадь, я обратилась к «жениху» с ласковой просьбой:

— Вы могли бы дать мне воды? Меня мучает жажда с момента, как я проснулась…

Было очевидно, что воды у него нет, и стало интересно: как он отреагирует? А вдруг выйдет из экипажа, чтобы купить мне напиток?

— Потерпи, пожалуйста, десять минут до храма, — ответил он, выглянув в окно.

— Не могу… мне плохо… — нарочито жалобно просипела я.

Мой пленитель колебался. Видимо, не особо стремился потакать моим желаниям, но и не хотел, чтобы его ценная кукла сломалась. Наверняка у измученной жаждой жены будет вырабатываться меньше энергии, поэтому он стукнул по перегородке, и экипаж остановился.

Я мило улыбнулась:

— Спасибо!

Стоило «жениху» исчезнуть за дверью и запереть её, как я раскрыла небольшое окно и выглянула наружу. Мы остановились у края дороги, рядом с кованой оградой какого-то сквера. Прекрасно!

Наверное, «жених» не оставил бы меня одну, если бы считал, что я смогу пролезть в столь небольшое отверстие, но я решила, что попытаться обязана. Высунула наружу руки, с трудом протиснула сквозь окно сначала голову и плечи, а потом грудь. Лишь бы никто не застал меня в такой позе! Когда я дотянулась до ограды руками, стало легче. Вцепилась в прутья и изо всех сил подтянулась. По бокам наждачкой прошлась боль, а затем вгрызлась в бёдра, но я не позволила себе даже пикнуть — рванулась к свободе ещё яростнее. Платье затрещало, и часть кружевной юбки зацепилась за что-то в окне. Я бесшумно ругнулась и вывалилась наружу, окончательно разодрав подвенечный наряд.

Рванула подол — и освободилась, а затем бросилась прочь так быстро, как могла. К счастью, наш экипаж не единственный стоял у забора, и под прикрытием этой череды я добралась до угла, а затем нырнула вглубь квартала. У меня не было ни денег, ни представлений о том, куда бежать, но чутьё гнало вперёд: мною владело жгучее нежелание выходить замуж, настолько сильное, что я не посмела ослушаться своей интуиции.