Книга Пять попыток вспомнить правду, страница 73 – Ульяна Муратова

Руки дрожали от слабости и немели от холода. С каждой минутой становилось всё страшнее и страшнее. Лицо Ирвена покрывали светящиеся узоры, а жрец напевно читал заклинание призыва. Ячер поймал меня за руку и не позволил приблизиться.

— Не мешай. Это уже третий призыв. Дух не откликается.

На меня свалилась ледяная глыба огромного чувства вины. Это из-за меня! Это я была проклята и это я его отталкивала! Это я просила свободы во время обряда… А теперь дух Ирвена не может найти обратный путь к телу.

— Я могу позвать? Через печать? — вцепилась я в целителя.

— Зови, — эхом откликнулся он, не сводя глаз со жреца, колдовавшего над телом Ирвена. — Сосредоточься на печати. Пошли магический зов, только мысленно.

Закрыла глаза и растворилась в ощущении горячего отпечатка силы Ирвена на своей спине. И через печать отчётливо почувствовала, что он мёртв. Всё внутри взбунтовалось от осознания потери, и я отчаянно, всей сущностью позвала его… и ощутила отклик. Он пришёл откуда-то издалека, из небытия, в котором я сама теперь рисковала утонуть. Меня тянуло вслед за мужем — обратно в темноту, в спокойствие, в безмятежность. Я замерла на грани этой пропасти и потянулась к духу Ирвена. Позвала. Он услышал зов и полетел ко мне навстречу.

Уже совсем близко…

И вдруг всё оборвалось! Нашу связь перебило, перерубило невидимым клинком.

Сердце Ирвена сделало мощный удар, а затем ещё один.

Жив!..

Ячер улыбнулся и кинулся к другу. Подпитал целительской силой. Магические потоки заискрили в лунном свете, тело мужа засветилось изнутри, раздался вздох. Кажется, я сама не дышала всё это время. Всей грудью втянула чуть влажный, ароматный воздух ночи. Сердце Ирвена забилось уверенно и сильно, разгоняя кровь по телу. Рискуя грохнуться в обморок или даже развеяться, я поделилась крупицами оставшейся жизненной энергии прямо через печать. Она горела на коже, отчего в прохладе ночи стало жарко.

Ирвен открыл глаза и сел. Оглядел нас всех настороженным, колючим взглядом, а затем остановил его на мне.

Его глаза наконец стали голубыми, и меня накрыло волной пьянящего счастья. Получилось! У нас всё получилось! Моё сердце невольно забилось в унисон с сердцем мужа, и этот ритм показался мне самой чудесной музыкой на свете. Ритм нашей жизни.

Я подползла поближе и обняла:

— Прости. Прости за всё, что я говорила и делала последние дни. Я была сама не своя. Прости, что не доверяла тебе. Я ошибалась, а ты был прав. Прости! Я так люблю тебя!

Мои руки оплели могучую шею мужа, а щёку согрело его горячее дыхание.

Он молчал. Сидел напряжённо, прислушиваясь не только к себе, но и ко мне тоже. И что-то показалось странным в его позе, в том, как он держался и даже смотрел. Эйфория схлынула так же внезапно, как накатила до этого. Я села ровнее и вопросительно посмотрела в голубые, с невероятно тёмной окантовкой радужки глаза.

Через них на меня смотрел некто чужой. Смотрел изучающе, настороженно, выжидательно.

Я замерла, ещё не осознавая, но уже чувствуя, что мой самый страшный кошмар воплотился в жизнь. Это был не Ирвен. На меня из глубины его глаз смотрел чужак. Незнакомец, занявший его тело.

От ужаса пересохло во рту, и когда я попыталась что-то сказать, из горла вырвался лишь сдавленный хрип.

Незнакомец сориентировался мгновенно. Он понял, что раскрыт! Схватил меня крепче и впился в рот. Жестокий поцелуй даже близко не походил на то, как целовал меня Ирвен. Сильные руки сжали в болезненном объятии совсем иначе, чем это делал он.