Онлайн книга «Опасная любовь командора»
|
— Неужели? — сверкнул глазами капрал. — Как низко с его стороны… Фоль пододвинулся ближе, и хотел сказать что-то ещё, но в этот момент раздался уверенный сухой стук в дверь. Я широко распахнула глаза и прошептала: — Это Блайнер! Капрал молниеносно схватил со стола кружку — правда, по ошибке, мою! — и ловким, слитным движением махнул через подоконник и нырнул в ночь. Я быстро и бесшумно заперла окно, отворила дверь и впустила Кеммера. — Адель, я хотел узнать, закончила ли ты инвентаризацию и не нужно ли прислать кого-то в помощь. — Нет, не нужно. Я почти закончила. Осталось только перепроверить и поставить подпись. При взгляде на строгое, словно из стали отлитое лицо Блайнера, я поймала себя на странной, шальной мысли, как уговорить его оставить меня в части. Эта мысль настолько настойчиво засела в голове, что я пригласила командора за стол и предложила ему чай. Он согласился, с подозрением глядя на металлическую шкатулку: — Это эстренский чай? — Меня угостили, — сочла нужным пояснить я, достала чистую кружку и налила немного ему. Сама взялась за кружку капрала, чтобы не вызвать лишних вопросов. В мыслях творился сумбур. Я вспомнила, что хотела сказать командору нечто важное, но забыла, что именно. Расслабление в теле постепенно оборачивалось теплом, которое продолжало нарастать. Новый глоток горячего чая прокатился по горлу и осел в животе огненным цветком, а вернее тугим бутоном из пламени. Уютно устроившись, он начал распускаться — один лепесток за другим — и опускаться всё ниже и ниже. Там он расцвёл окончательно, наполняя тело обжигающе прекрасным нектаром. Меня бросило в странный жар, а разумные мысли вдруг затерялись в его мареве. Сделала ещё один глоток, скорее по привычке, чем в надежде прийти в себя, но это лишь усугубило ситуацию. Щёки и губы запылали. Командор наблюдал за мной с каким-то особенно пристальным, почти осязаемым вниманием, но это не раздражало. Напротив. Подумалось, что я всё же смогу заставить его передумать, если попробую иной подход. Он обвинял меня в попытке использовать свою внешность для достижения желаемого, и сейчас я обкатывала эту странную мысль. А что если он обвинял меня в том, чего на самом деле хотел? Или намекал? В конце концов, с чего бы ему так зацикливаться на моей внешности, если она ему не по душе? Сладость от мармеладных конфет ощущалась во рту настолько отчётливо, что начала казаться приторной. Я сделала ещё один глоток чая, но она не ушла, а словно усилилась, и теперь во мне цвели два огненных цветка: один на губах, а другой — внизу живота. Кеммер молча изучал моё лицо, и я впервые задумалась: а как он целуется? Неужели в отношениях он так же холоден и отстранён, как и в работе? Или, напротив, за закрытыми дверями его спальни пылают страсти, которые он не выпускает наружу? Глупые мысли, но я никак не могла их отогнать. Воздуха перестало хватать. Я зачем-то представила, как медленно опускаюсь на пол перед сидящим в кресле Кеммером, а затем глажу ладонями его широко расставленные мускулистые ноги. Наклоняюсь к его лежащей на колене руке и прижимаюсь к ней пылающей щекой, а затем целую. Мощное послевкусие от конфеты делает поцелуй потрясающе сладким, и я никак не могу насытиться и остановиться. Удивлённые глаза Кеммера широко распахиваются. Я поглаживаю его бёдра, наслаждаясь ощущением крепких мышц под плотной тканью брюк. А затем бессовестно перехожу выше, к ширинке… |