Книга Куколка, страница 89 – Виктория Серебрянская

Личного было очень много. И перечитывая текст, я поняла, что совершенно не хочу показывать кому-либо все то, что относилось к частной жизни моей семьи. Следовательно, мне было необходимо самой отделить все, что относилось к генетике, и скопировать на отдельный носитель. Так я и сказала забежавшей ко мне через пару часов Инае. Арлинта, глянув на количество гигов, не очень уверенно предложила:

— Ну, давай тогда я тебя эмиттерами обвешу, скажу, что тебе требуется полное диагностическое обследование, на него необходимо трое суток. Хватит тебе этого времени?

— Должно хватить, — посомневавшись, отозвалась я.

Иная потратила минут тридцать времени, заставив меня раздеться до трусиков, чтобы облепить меня датчиками с ног до головы: эмиттеры как пиявки сидели у меня на висках, на груди, руках, солнечном сплетении, на пояснице и ногах. Поначалу я боялась лишний раз шевельнуть конечностями, чтобы они не отвалились ненароком. Но арлинта меня высмеяла и предложила оторвать от тела любой, по моему выбору.

Посмотрев в веселые бирюзовые глаза, я молча схватила за выступающий кончик ближайший эмиттер на левой руке и с силой рванула. Ощущения при этом были — словно я сама себе кожу заживо сдирала. Я даже взвизгнула от боли. А эмиттеру хоть бы что! После этого я поверила, что просто так потерять датчики у меня не получится, даже если буду очень стараться.

Я провозилась с дедовым дневником почти двое полных суток. Иная меня не беспокоила, не торопила и не мешала. Я вчитывалась в строчки мертвого теста, и мне чудились за ним строгие и добрые глаза деда, его сухие, узловатые пальцы, седая пышная борода. Уработавшись в первый день до мушек в глазах, я прилегла на диван отдохнуть и неожиданно даже для самой себя разрыдалась, оплакивая навсегда утраченную семью. Я ревела взахлеб, затыкая себе рот ладонью, чтобы меня никто не услышал, давясь соплями и слезами, упиваясь жалостью к себе. Так и заснула, вся в слезах. А когда проснулась, работа пошла значительно легче и быстрее. Словно вместе со слезами я выплеснула из себя тоску по навеки утраченному, что-то, что не давало мне двигаться дальше, держало на месте, заставляло цепляться за прошлое.

Когда утром третьего дня я возвращала Инае планшетник со всей скопированной информацией, тщательно зачистив следы входа в облачное хранилище, у меня присутствовало ощущение легкости. Будто я выполнила что-то очень нужное. Словно дед меня благословил на выполнение задуманного.

— Не передумала? — с сомнением спросила медичка, взвесив в руке гаджет, а потом скептически осмотрев меня.

— Нет. — Я даже головой покачала. — Наоборот. У меня такое ощущение, что дед меня благословил на этот эксперимент. Уверена, все получится так, как задумано.

Арлинта вздохнула:

— Это потому что к генетике ты имеешь весьма опосредованное отношение. У меня, например, такой уверенности нет.

— Ты сначала изучи то, что я для тебя перекопировала! — посоветовала я Инае. — После этого, я уверена, твое мнение однозначно изменится!

— Ладно, — хмыкнула в ответ блондинка и тряхнула светлыми кудряшками, высыпающимися из небрежного пучка. — Сейчас начну. Мне все равно нужно что-то говорить начальству, я не смогу утаить получение от тебя таких бесценных знаний. А ты, пока я буду знакомиться с информацией, полезай в капсулу. Вместе с эмиттерами. Мне нужна расширенная биохимия твоей крови. Без этого не получится правильно рассчитать для тебя коктейль из мутагенов. Так что анализ будет проводиться ступенчато, с нагрузкой. В течение двух часов. Можешь поспать.