Книга Девичник в космосе, страница 47 – Виктория Серебрянская

— Проводи и обеспечь безопасность. А то Шрам нас вывернет за Ольгу наизнанку.

К счастью, сопровождение оказалось излишней предосторожностью. Больше мы не встретили никого. То ли бой уже стихал, то ли кто-то из нас с игумаром оказался везучим, но я выполнила все задуманное и вернулась назад в каюту, не найдя больше никаких приключений.

Шрам вернулся в каюту, когда я уже покончила со всем, что себе наметила. Кровь буканьера показала настолько превосходный результат, что приготовленной из нее сыворотки, плюс три дозы из моей, хватило, чтобы уколоть всех. У Шрама тоже все прошло довольно гладко. Подручные Тейта совершенно не ожидали, что их будут встречать на выходе из стыковочного рукава. Внезапность сыграла как нельзя лучше, и большую часть нападавших нейтрализовали сразу, пока они не пришли в себя. Нескольких прорвавшихся за кордон, вглубь корабля, изловили позднее, не понеся никаких потерь с нашей стороны. Вот что значит, недооценить противника и страдать излишней самоуверенностью. Однако, радость от этой легкой победы омрачалась тем, что двое заразившихся в лаборатории на Аверсуме не дождались укола спасительной сыворотки. Таким образом, из семерых, сопровождавших Шрама на поверхность планеты, в живых осталось лишь двое. И это был ощутимый урон мобильности и слаженности работы команды.

Я не заметила, как и когда буканьер появился в каюте. От нечего делать сидела на своем рабочем месте и разбиралась с остатками крови убитого донора. Было там кое-что интересное для меня. Шрам же бесшумно подошел со спины и положил мне на плечи большие ладони, заставив вздрогнуть от неожиданности. Капля реактива, которую я как раз выдавила из пипетки, полетела мимо мензурки на стол.

— Прости! — выдохнул Шрам мне на ухо без грамма раскаяния. Горячее дыхание обожгло кожу, шевельнуло на шее выбившиеся из-под резинки волоски. — Не хотел напугать. Заканчивай здесь, ты мне нужна!..

Шрам повернулся и ушел во вторую комнату. А я медленно и осторожно опустила мензурку в штатив и преувеличенно осторожно положила на стол пипетку. Пират не сказал ничего такого особого. А меня окатило жаром так, словно он уже перешел к самым активным действиям. И это пугало. Пугало то, что я могу попасть в зависимость от его рук, от его ласк. Подсяду, как на наркотик. И что со мной тогда будет?

В руках Шрама я оказалась, едва переступила условный порог спальни. Буканьер сжал крепко, властно, повелительно, но не причиняя боли. Прижал к себе и всмотрелся в глаза. То ли что-то искал в них, то ли уже подзаряжался от моего тела. Я животом ощущала, как наливается твердостью его пульсирующий член. Эта пульсация отдавалась во мне эхом предвкушения.

— Мне нужно в душ, — тихо выдохнула, заглядывая в темное, будто выдубленное космосом лицо буканьера. — Я целый день…

— Не нужно! — перебил меня он. — Хочу тебя такой, какая ты есть!

Я невольно порозовела от этих слов. Но неловкость развеялась как дым, как нечто совершенно несущественное, когда Шрам рванул застежки моего комбинезона, добрался до груди и жадно втянул в рот сосок.

Сладкое и острое одновременно ощущение молнией прошило меня от макушки до пят. Шрам скосил на меня сиреневый взгляд, понимающе усмехнулся, не выпуская свою добычу изо рта, а потом поудобнее обхватил ладонью мягкий холмик и снова с силой втянул в рот сосок.