Книга Доступ запрещен, страница 104 – Виктория Серебрянская

Я вздрогнула от резкой отповеди. И машинально огрызнулась:

— Утром у меня распределение на практику! И еще неизвестно, как моя сегодняшняя выходка на это повлияет! Так что тянуть до утра нельзя!

Я кривила душой. С практикой уже было все более-менее понятно. Из трех отправленных мной заявок, ответ пришел на одну: от самого слабого штурмана-фарна. Увидев извещение в комме, я минут пять нервно кусала губы. Отправлять подтверждение не хотелось, в сердце все еще жила надежда, что откликнется кто-то другой, другой штурман заинтересуется моими знаниями и навыками. Но потом здравый смысл взял верх. Сама ведь думала о том, что мы с фарном уравновесим друг друга, что у нас еще может получиться отличная команда. И я отправила подтверждение. Так что вся интрига завтрашнего утра для меня состояла в том, куда меня зашлют, в какую черную дыру. Работа с даром на распределение повлиять уже не могла. А вот на возможность пообщаться с альдебаранцем наедине влияла. Еще и как.

— Ладно, сестричка, уговорила! — Забытый мной на несколько секунд Вилларс приблизился и сцапал меня за ладонь. — Пошли!

— Куда? — Я потрясенно округлила глаза. Что этому киллу снова взбрело в голову?

— Как куда? Урдо искать! Одну не отпущу, даже и не думай! — Энрик недобро прищурился. — Или ты уже передумала? Кстати, не трепи по Академии о степени нашего родства! Это не просьба, Марго, это приказ!

Я ошалело захлопала глазами.

В этот вечер Энрик приоткрылся для меня совершенно с иной стороны. Изобретя официальную причину посетить Айминя вечером в общежитии, я даже на секунду не задумалась о том, как попаду внутрь. А между тем, все казармы, и я это знала, были организованы по одному типу: внизу, у входа сидел дежурный или же сам комендант. И посторонних внутрь не пускали. Особенно сильно это касалось женских казарм. Но и мужские тоже охранялись. Все это я осознала в тот момент, когда Энрик, крепко сжимая в ладони мою руку, нетерпящим возражений тоном объяснял шурфу, дежурившему в казарме для аспирантов и преподавательского состава, мою проблему:

— Вы не понимаете: у Маргариты дар, развитием и освоением которого и занимается аспирант Урдо. Только что у Маргариты случился срыв и аспиранта Урдо непременно необходимо немедленно поставить в известность об этом инциденте. Ждать до утра просто опасно. Если по вашей вине с девушкой что-то случится, то сами понимаете, ничего хорошего не будет. Для вас.

Вилларс говорил сугубо официально и не опускался до мелочного шантажа. Но шурф все равно нахмурился, и с опаской покосился на наши все еще сомкнутые руки. Потом заглянул мне в лицо. Не знаю, что он там увидел, но поджал губы и проскрипел недовольно:

— Хорошо. Но под вашу ответственность, курсант?..

— Вилларс, — назвался Энрик и, подождав, пока шурф торжественно сделает запись в журнал, двинулся к лестнице. Однако почти сразу притормозил и оглянулся на шурфа: — Уважаемый, подскажите, пожалуйста, на каком этаже и в какой комнате живет аспирант Урдо? Чтобы мы никого больше не побеспокоили, разыскивая его.

Шурф хмыкнул, однако спорить не стал. Открыл базу и нашел искомое. А спустя несколько секунд Энрик уже тащил меня на буксире по лестнице вверх. Нам нужен был последний этаж.

Поднимаясь по ступеням, я невольно вертела головой по сторонам. В моем представлении общежитие для преподавателей должно было быть более уютным и комфортным. Однако меня окружали все те же, что и в родной казарме, практичные стеклопластиковые панели на стенах. Разве что в отличие от женской казармы здесь они имели не безликий серый, а теплый цвет топленых сливок. А так вокруг царила все та же казенщина: вертикальные жалюзи на окнах вместо штор, вымощенный практичной плиткой пол и совершенно пустые коридоры. И так было на каждом этаже, куда я совала свой любопытный нос.