Книга Доступ запрещен, страница 174 – Виктория Серебрянская

— Ты… Ты с ума сошла, Марго! — Он вдруг резко отстранил меня и встряхнул как тряпичную куклу. — Что на тебя нашло? Ты же национальный герой! Тебя ждут в Академии, у тебя хотят взять интервью! Ты знаменита! Настолько, что уже сейчас, после второго курса, на тебя поступают заявки! У кого-кого, но у тебя по завершении Академии точно не будет проблем ни с защитой диплома, ни с последующей службой! Так почему ты сейчас решила все бросить?! — Его глаза горели черными угольями. И вдруг Энрик замер. Будто его осенило: — Или… Или это из-за меня? Из-за моей несдержанности? Я тебя напугал? Признайся, Марго, ты же решила все бросить и вернуться домой сейчас? Это твое сиюминутное решение?

Ответить на это мне было нечего. Я будто бы оцепенела. Хорошо еще, что дар выгорел. А то бы я сейчас, наверное, просто сошла с ума, чувствуя все, что творится в душе у Энрика.

Не дождавшись от меня ответа, Вилларс снова крепко прижал меня к груди:

— Сумасшедшая девчонка… Но я сам виноват. Нужно было начинать с главного. — Я застыла в его руках. С главного? А что может быть главнее, чем спасенные жизни? — Шварх! — выругался вдруг с отчаянием Энрик, отрывая от моих собственных мрачных размышлений. — Как же это сложно сказать! В общем, — он вдруг стиснул меня почти до хруста костей, — помнишь, я перед отлетом подавал на признание родства и сдавал анализы? — Кивнуть я при всем желании все равно бы не смогла. Но Энрику это и не требовалось: — В общем, мое прошение отклонили. На основании того, что мы не брат и сестра.

Мне будто с размаху врезали под дых. Воздух как-то резко закончился, и я сипло спросила:

— Как это?..

Вспомнился вдруг мой странный сон, как двое ругались рядом со мной. Так это был не сон? Это?..

— А вот так, — Энрик вздохнул. — Получив на руки отказ, я нашел отца и припер его к стенке. Зато теперь я знаю, почему он выгнал мою маму и всю жизнь так ко мне относился. — Сердце в груди пропустило удар. Значит, все правда. Значит, Энрик вполне может… — Я ношу фамилию Вилларс, но по крови я не имею на это права. Мама родила меня от другого. И к сожалению, кровному отцу в глаза я уже никогда не посмотрю. Но это не важно. Важно другое.

Энрик вдруг отстранил меня от себя и, удерживая на вытянутых руках, посмотрел мне прямо в глаза необычайно серьезным, я бы даже сказала тяжелым, взглядом:

— Марго, меня потянуло к тебе с самого первого взгляда. Я не мог тебя не признать: ты — практически копия своей матери. И я взбесился. Тогда я считал, что твоя мама виновата во всем том, что со мной произошло. И автоматически перенес вину на ту, что была похожа на нее как зеркальное отражение. Вот только ненавидеть тебя у меня не получалось. Чем дальше, тем больше я сходил с ума по тебе: по твоим волосам и сияющим глазам, открыто глядящим мне в самую душу. Я просыпался по ночам от отчаянной жажды слышать твой голос и потом подолгу стоял под ледяным душем. Я медленно сходил с ума. Особенно когда видел тебя с этим белобрысым псиоником, безотчетно записал его во враги… И однажды понял, что если я что-то не изменю в своей жизни, то однажды совершу преступление… Марго, я честно старался стать тебе старшим братом. Защищать и оберегать. Помогать и подсказывать. Но очень, слышишь, очень рад, что ты не оказалась моей сестрой в реальности. Ибо я вижу тебя только в одной роли — роли своей женщины. — Энрик судорожно сглотнул, а я не могла поверить своим ушам: в какой роли он меня видит? — Марго, — его голос стал мягким, медовым, чарующим, — я подожду столько, сколько тебе потребуется, чтобы привыкнуть к мысли, что мы не родные. Неважно, сколько на это уйдет — год, два или больше. Ты просто имей в виду: я тебя никому не отдам! У тебя не будет ни одного шанса создать семью с кем-то другим. В брак ты вступишь только со мной! Ты меня слышишь? — Я кивнула, будто зачарованная. А Энрик, не встретив сопротивления, как-то сразу обмякнув и перестав сжимать мои плечи будто тисками, прошептал: — Хорошо. Потому что я уже считаю тебя своей супругой. И да, я собирался отказаться от наследства Вилларсов и отправиться вместе с тобой куда-нибудь отсюда подальше, но потом осознал, что наследство Вилларсов по праву принадлежит тебе. Я не имею права им распоряжаться. Так что сама решай, что делать со своим папашей. Я подчинюсь любому твоему решению. Мне все равно, где жить и кем служить, если рядом будет любимая.