Книга Доступ запрещен, страница 69 – Виктория Серебрянская

На этот раз ответом командору была тишина. И он подытожил:

— Отлично. Как раз к вступительному слову начальника академии Крайтона.

За спиной Вергена, будто дождавшись момента, загорелся дисплей во всю стену, с которого на нас внимательно и по-отечески строго смотрел пожилой фарн. Но я пропустила приветствие адмирала Крайтона мимо ушей. Потому что в душе кипела обида. Учиться пять лет под начальством женофоба? Предел мечтаний! Но выхода нет. Если хочу обрести крылья, придется сцепить зубы и терпеть. Тем более что Верген — пилот — практик с огромным опытом. Дважды отклонял предложения повышения по карьерной лестнице только потому, что, как и я одержим звездами и желанием летать. Если меня кто-то чему-то и научит, то только он. Придется, наверное, сходить еще раз на консультацию к медикам и Айминю. Мне нужна максимально допустимая для моего тела физическая нагрузка. Я хочу и буду летать!

В первый учебный день, по примеру миллионов учебных заведений по всей Вселенной, нас особо не загружали. После приветствия начальника Академии командор Верген, в свою очередь, расписал ожидающие нас перспективы, порекомендовал выучить устав Академии, ибо незнание законов не освобождает нас от ответственности, выдал нам предварительное расписание на остаток учебной недели и отпустил. Нам нужно было посетить библиотеку лично и зарегистрироваться там, потому что, даже если учебники и были электронные, то доступ к ним давался лишь после регистрации. А создавать удаленно библиотечную учетку было категорически запрещено. Потому в первый учебный день первокурсники дружненько топали в «храм книги», регистрировались, получали электронные допуски, а также книги и атласы на пластиковых носителях. В Альянсе уже давно не печатали учебники на бумаге.

Вводная пара и библиотека съели все мое утро. Получив небольшую, но очень увесистую стопку из двух атласов и трех книг, я отнесла их в свою комнату и поплелась на обед, на ходу раздумывая, как распорядиться остатком дня, чтобы успеть побольше. Начиная с завтрашнего дня у меня было ежедневно по четыре пары. Добавить к этому обязательные занятия спортом и визиты в лабораторию к Айминю, и остается времени лишь на еду и сон. Осознав это, я и обрадовалась, и приуныла. Радовалась тому, что на глупости времени не оставалось совсем. Например, мне некогда было думать о том, что в комнате общежития, вернее, казармы, я так и осталась одна. В Первой Звездной пять лет назад прекратили практику расселения курсантов по полу и без учета специальностей. Теперь все жили по отделениям. А на летном, кроме меня, самоубийц женского пола больше не оказалось.

Задумавшись, я как-то на автопилоте взяла себе поесть и привычно устроилась за пустующим столиком в углу, за которым сидела весь месяц, пока отрабатывала наказание с Вилларсом. Килла снова не было видно. Впрочем, в моем состоянии сильной задумчивости, да с учетом того, что академическая столовая гудела как улей, это было неудивительно. Куда удивительнее оказалось то, что не успела я проглотить первую ложку супа, как за мой столик дружненько опустились три килла. Подняв глаза, я с трудом проглотила то, что было во рту: за «мой» столик сел тот самый килл с товарищами, у которого я спрашивала про яйца. В груди неприятно похолодело.