Книга Упрямая. (Не)пара для волка, страница 39 – Кира Райт

Эмин неожиданно срывает меня с кровати и бросает на жесткий пол. Довольно громко вскрикиваю от неожиданности, и когда он нависает надо мной снова, напряженно вглядываюсь в его лицо. И аллилуйя, не вижу на нём того злобного оскала, что меня пугал. Более того, он переживает за меня, потому что, разрывая платье, незаметно ощупывает коленку, которой я ударилась о пол.

Вот и пусть переживает немножко, а то ишь чего, рычал на меня. Я ему попозже расскажу, что на мне всё заживает мигом. Уже к утру ничего болеть не будет, но пока знать необязательно. Мог бы и предупредить, чтоб я мягче приземлилась. Вот и доверяй ему после такого.

Он отбрасывает напоказ моё бельё в сторону, задирает платье до талии, усаживая меня прямо попой на не самый теплый, между прочим, пол, при этом издаёт такие звуки, что мама не горюй, даже стены вроде дрожат. Всё время приходится ловить его взгляд, чтобы убедиться, что это всё ещё спектакль, играя который, он напоминает мне тихо:

– Кричи, ну же.

Но я как в транс впала, зависнув на его кубиках на прессе. Тяну к ним руку, веду чуть вниз…

– Зови на помощь, Эли, иначе мне придется….

Склоняясь надо мной, он покрывает мое тело поцелуями, чуть прикусывая кожу, громко рыча – со стороны выглядит, будто кусает. А из моих губ вырывается только стон. Мне нравится, пусть даже кусает… Мозги заволакивает сладкий, тягучий туман от его действий, хриплого шёпота. Хочется ещё.

– Сопротивляйся, зови на помощь, давай, лисичка, – уговаривает он, и я, заставляя себя собраться всеми силами, подключаю наработанный годами актерский опыт, слушаюсь, и наконец громко кричу, зову. А он продолжает свою игру, которая сейчас только возбуждает, лишь однажды бросив на меня вопросительный и обеспокоенный взгляд.

Что, поверил? Улыбаюсь про себя. С отцом иначе я бы не выжила. Если бы была плохой актрисой. Вот даже в такой момент смогла взять, да и отыграть по полной. Прям с охами, жалобными вскриками…

Правда, держалась не долго.

Он расположил нас так, что камере видна лишь его спина и мои разведенные ноги, ну может ещё рыжая макушка и руки, которыми иногда я «отталкиваю» его плечи, цепляясь на самом деле. Мне хочется обнять крепко-крепко, забыть уже про эту камеру и…

Он, видя, что я сбавляю обороты, хватает грубо за грудь и бедра, но неожиданно меня это возбуждает лишь сильнее. И играю я с каждой секундой все хуже. Я оттягиваю его голову чуть назад за волосы и смотрю замутненным взором, а из губ сам по себе вырывается громкий стон.

– Нет, не так, лисичка. Кричи же…Да чёрт!

Он спускает штаны и грубо ведёт членом по моим уже снова мокрым складкам, заставляя выгнуться в спине и громко вскрикнуть. Но вот только совсем не от боли…

За решеткой появляется лицо надсмотрщика, он довольно скалится и отчитывается по телефону кому-то, что Эмин меня насилует – команда по громкой связи, видимо, чтобы были слышны мои вопли, – не вмешиваться, и он чуть отходит.

Я тянусь навстречу к Эмину, ощущая, как горит лицо, как в голове осталась лишь каша и уже вообще ничего не соображаю, видя перед собой единственную цель – его. А он делает очередное резкое движение, вновь скользнув членом по клитору мне на живот, вместо того, что я хочу получить, и этим заставляет опять выгнуться в спине и громко вскрикнуть.