Книга Мариан. Крылья для феникса, страница 105 – Вероника Азара

— Ящерицы, — протянул старик, — хотя в чём-то ты права, только ящерицами они никогда не были. Это уж люди так окрестили. Змеями ведь не назовешь, у них в вашем бестиарии другая функция, дракон — ящер, а вот из саламандр ящериц сделать умудрились. Посмотреть бы на того, кто первый эдакое сказал. Ну да дело не в том. Вампир по сравнению с саламандрой — ангел. Он что: порвал одного, крови напился и в норку ушёл. А вот саламандра питается энергией. Люди быстро поняли — в огне они не горят, только живее становятся. А легенда о женщине, превращавшей людей в камень одним только взглядом, это о Горгоне. Эти "сказки" как вы их зовёте, на самом деле рассказывают об одних и тех же существах — горготах. Для них питание энергией — способ существования. Но энергия тоже разная. Есть разница, пить выдержанный коньяк, шампанское или воду? Вот и для них энергия разумных — деликатес, от которого они откажутся, разве только когда вокруг никого живого не останется. Всё живое они считают созданным исключительно для них. Они не признают разумности других рас. Как, например, люди на Земле не согласятся признать разумной корову, ведь иначе от мяса отказаться придётся. А корова, между прочим, много чувствует. В том числе и осознаёт много, просто иначе, чем человек, и это её беда. Так вот, может начаться распространение горгот, или назови их, как хочешь, по всем мирам. Некогда, предотвращая эту опасность, закрыли Путь между мирами. Пройти мог только человек с определённым уровнем развития мозга. Вот ты, к примеру, пройти не должна бы. Видать маг помог, мерзавец.

— Кстати, Егорыч, у меня странное чувство было. Вы могли его уничтожить?

— Да мог, мог. Только ни к чему это. Нам сейчас каждый, кто работать с силами может, на вес не золота — жизни, да не одной. Эти твари, пока их здесь выводили, всех фениксов в этом мире повыбили. Один только и остался.

— Да, он говорил это.

— Вот то-то и оно. Он самый сильный. Хотя, нынешний Правитель силой не обделён. Просто ослаб. Молчит, гордость признать это не позволяет. Этот маг ваш...

— Не наш, Егорыч, я к нему никакого отношения не имею, и иметь не хочу!

— Не ваш, так наш. Придётся тебе смириться пока. Маг держал твоего супружника в камере, обшитой специальным сплавом. Её некогда для горгот и приготовили. Сплав этот никакой энергии, которую парнишка мог бы накопить, да на свободу выбраться, не пропускает. Вот и обессилел. Молодой ещё. Ничего, старше станет, поймёт — такое бессилие не позор, признаться в нём не стыдно. Своим помощникам, советнику да сокольничему, он всё объяснил, а вот тебе не стал. Он ведь бережёт тебя. И там, в зале — всю свою силу на твою защиту направил. Именно поэтому советник и бросился его прикрывать, так они договорились. Решили, тебя сберечь — первое дело, а остальное, это уж как Творец даст. Не вини себя, девонька, они знали, на что шли. Каждый знал.

Мариан склонила голову, скрывая слёзы. А Егорыч заметил проснувшуюся Изель, слушавшую разговор.

Мужчина хотел что-то сказать девушке, но та замахала руками.

— Нет, нет, не говорите ничего. Дядя и мне велел спасать госпожу. Я не знала об их планах, но госпожа ни в чём не виновата, — девушка всхлипнула.

Егорыч поднялся и подошёл к ней. Положил руку ей на голову и велел:

— Посмотри на меня.