Книга Мариан. Крылья для феникса, страница 112 – Вероника Азара

— Меня зовут Мариан, пожалуйста, не зовите меня госпожой, — она тоже ответила шёпотом.

Женщины подняли головы, и, не разжимая рук, посмотрели в глаза друг другу.

— Что бы ни случилось, что бы ни произошло в этом или другом мире, — знай, девочка, — с этой минуты у тебя есть вторая мать!

Произнесено это было торжественным голосом, и все вокруг замерли. До Мариан дошло, она стала участницей ритуала, вовсе не запланированного, и удивившего многих. Неожиданно для себя, опустилась на колено перед женщиной и прикоснулась к её руке губами.

— Где бы ты ни была, знай — мой дом ждёт тебя, мои дети — твои братья.

Мариан поднялась, и женщина поцеловала её. Потом к вдове стали подходить другие люди, а Правитель отвёл Мариан в сторону, туда, где стоял Егорыч. Всем существом Мариан ощутила поддержку ведуна. Доволен ученицей, но как всегда, похвалы не дождаться.

После того, как все присутствовавшие подошли к вдове, люди встали вокруг плит. Снова установилась тишина, каждый молча прощался с отцом, братом, мужем, другом или учителем. Нарастала волна торжественной скорби, охватившая весь холм, постепенно перешедшая на рощу. Даже ветер больше не шевелил траву и ветки...

Из круга выступил старший сын господина Чороина, державший факел. Он подошёл к Мариан и протянул факел ей. По глазам окружавших поняла, ей оказана честь — поднести огонь к костру. Она не стала брать факел из руки юноши, а положила ладонь на кисть его руки, и так, вместе, они шагнули к помосту. Несколько мгновений стояли неподвижно... Мариан ощутила, как внутри нарастает напряжение... Боль утраты, скорбь, благодарность к чудесным людям, всё сплелось в узел...

Сила прорвалась, когда факел поднесли к сложенным у основания помоста веткам, казалось, на костер плеснули бензином! Ветки полыхнули!

Мариан распрямилась и отпустила руку мужчины. Она чувствовала, как сила всё ещё стекает с пальцев, и подняла руки.

С пальцев сорвался лиловый огонь.

Ещё две струи огня ударили с той стороны, где стояли Правитель и Егорыч.

Костёр полыхнул жаром!

И тут сверху упал сноп золотого огня!

Мариан успела рассмотреть высоко в небе сверкнувшую золотым оперением птицу.

Пламя костра состояло теперь из переплетавшихся золотых и лиловых языков... Костёр прогорел за несколько минут.

Только после этого Мариан посмотрела по сторонам.

Люди стояли, подняв головы к опустевшему небу, и по щекам многих текли слёзы.

— Он принял душу своего преданного слуги, — голос господина Кеоталя прозвучал торжественно.

Все зашевелились, переглядываясь, на лицах появились улыбки. Люди снимали плащи и выворачивали их. Оказалось, плащи имели две стороны. Одна серого или лилового цвета, а другая — радостных солнечных цветов. Поляна расцветилась яркими пятнами, напряжение спало, снова запели птицы, а налетевший ветер унёс в сторону реки тонкий серый прах, оставшийся на плитах.

Настроение резко изменилось. Мариан это даже покоробило. Словно забыли о человеке, чьё тело только что превратилось в пепел.

— Ты не права, девочка, — голос Егорыча прозвучал за плечом. — Они не забыли. Тут не принято долго предаваться бесцельной грусти. Человека помнят, а пока помнят — он жив, он с теми, кто его любит.

Всю дорогу обратно Мариан раздумывала над словами учителя. Она действительно не чувствовала, что советник оставил её. Он оставил ей свою семью, друзей. Он остался в них и с ней. Выходит, эти люди, относясь к смерти проще, чем на её родной Земле, поступают правильно? Думать так было странно и непривычно.