Книга Мариан. Крылья для феникса, страница 130 – Вероника Азара

Первой пришла в голову пустыня. Сухой песок, перетекавший под ветром. Хватило ума не вообразить пустыню в полдень. Постаралась ограничить своё желание представить раскалённый песок и жаркое солнце. Рассвет! Вот нужное! Времени для изысков, типа оазиса, не имелось.

Мариан прикрыла глаза, стараясь не видеть отсвечивавшую в сером свете засасывающую жижу. Постаралась вызвать яркий образ обычной земной пустыни, в которой она некогда провела много часов, тренируясь в управлении авиамобилем. Песок, барханы, и далёкий-далёкий горизонт, над которым разгораются лучи солнца.

Под ногами стало твёрже, но надо что-то делать с человеком, которого она держит. Рука уже не так выскальзывает, но вытаскивать его из песка не легче, чем из болота. Необходимо чтобы он представил то же самое — пустыню, и к тому же представил себя на поверхности. Едва попыталась коснуться его сознания, как снова охватил холод, и болото вернулось.

Не выйдет. Мариан решилась. Откапывать из бархана, возможно, легче. И она представила себя лежащей на склоне бархана, а человека держащимся за её руку.

Его рука сжалась немного крепче. Следовательно, чувствует её, и даёт понять это. Отлично.

Мариан открыла глаза.

Пустыня вокруг, холодно, а значит времени всего ничего. Тот, кто держит их здесь — не сумел изменить созданный ею образ. Радует — из болота они всё же выбрались. Теперь надо срочно откопать человека. Тот мёртвой хваткой держался за руку, но ему стало хуже, рука слабеет. Почему — разбираться некогда, и Мариан одной рукой начала разгребать песок.

Самое главное освободить голову. Откуда-то она это знала. К удивлению почувствовала, на глубине песок не прохладнее, а всё горячее.

"Опять этот мерзавец!"

Мариан старалась работать как можно быстрее, она чувствовала нарастающий жар. В глубине, казалось, растоплена печка.

Наконец удалось подрыть большой пласт песка, освободилась голова и плечи. Человек пытался шевелить руками и отгребать от себя раскалённый песок. Действовать одной рукой обоим неудобно, но отпустить его Мариан боялась. Не оставляло предчувствие, что это ещё не все сюрпризы. Наконец, поднапрягшись, вытащила, и едва не выпустила руку — перед ней был... Сержик!

Мариан опустилась на колени. Всё время, пока пыталась вытащить человека, она не рассматривала его. Где-то в глубине знала, в том, внешнем мире, держит за руку Правителя, значит и здесь должен быть он! Мариан тряхнула человека за плечо. Она едва сдерживала порыв, толкавший вырвать свою руку из его пальцев. Глаза лежавшего медленно, с явным усилием, раскрылись, и тут же он изменился — действительно Правитель.

Загнавший их в ловушку не смог изменить глаза. Мариан тихо повторила некогда слышанное: "Глаза — зеркало души". Итак, теперь у неё есть новый опыт — изменить глаза при смене облика невозможно.

Правитель совершенно обессилел, а дать ему силу она не решалась. Из-за горизонта с фантастической скоростью выкатилось и стало поджаривать солнце. Оно взлетело, а не выплыло, как полагалось. Свидетельство надзора. Мариан наклонилась над Правителем. Он пробовал подняться, и в какой-то момент ей удалось приподнять его и помочь сесть. И тогда она увидела то, чего уж никак не должно было быть — от его затылка отходила и тонула в песке едва заметная серая нить. Мариан хотела прикоснуться к ней, но рука Правителя сжалась.