Книга На неведомых дорожках, страница 97 – Вероника Азара

Только один раз, приоткрыв глаза, чтобы всё-таки посмотреть, где мы, заметила справа тень, бесшумно слившуюся с ельником. Отметила её краем сознания, и забыла, тем более что пристально глазевший по сторонам Мирлис и наш скакун на тень никак не отреагировали. Наверное привиделось…

Под утро даже чудесный скакун начал спотыкаться. К счастью на этот момент мы добрались до очередной поляны.

Протерев глаза, осмотрелась — ощущение такое, словно вернулись опять на то же место что и вчера — та же горушка посреди поляны, тот же ельник вокруг тёмно-зелёной стеной.

Осадив коня у пригорка, постаралась осторожно спуститься с седла… Ага, как бы не так! Осторожно! Ноги от долгой езды затекли и подогнулись в самый неподходящий момент. Естественно, шлёпнулась на многострадальный зад, добавив ещё синяков. Мало того — попытка подняться на ноги не удалась. У меня создалось ощущение, словно я вся состою из отбитых седлом зада и ног. Мелькнула мысль, как всегда запоздалая, что не стоило спускаться, надо было так и отдыхать в седле, подняться опять в него не хватит сил.

Отвлёк Мирлис, которого я, неловко упав, слегка придавила.

Коротко мявкнув, он проснулся и отскочил подальше. Поймав мой страдальческий взгляд, осмотрелся и пошел кругами, обнюхивая траву.

— Можно располагаться, — постановил непререкаемым тоном. — Сон-травы нет.

Угрюмо оглядела радостный утренний пейзаж. Поляна, умытая росой, манила шелковистой травой, поблескивающей каплями, сверкавшими на низко стоящем солнце. Комары улеглись спать и не мешали. Действительно, надо отдохнуть. Потянулась к мешку, чтобы достать припасы…

— Погоди, сначала костёр надо развести.

— Это ещё зачем? — угрюмо спросила кота.

— Отвар приготовить, иначе ты далеко не уедешь. И потом — коню тоже поесть-попить надо.

Пришлось подниматься. Удалось это после нескольких попыток. С огромным трудом перевалилась на колени, а потом кое-как поднялась на подгибающиеся ноги. Ощущение было именно такое, как ожидала — земля под ногами качалась, словно всё ещё еду, а между ног так и осталось седло. Я даже скосила глаза, нет, только так кажется, но походка, и так далеко не лебединая, стала подходящей под слово «раскоряка».

Кое-как привязав повод к седлу, отправилась за валежником. Мирлис остался сторожить мешок и коня. Тишина тишиной, а осторожность не помешает. Хотя не представляю — чем он может помешать грабителям? Тут уж скорее конь защитник.

Постепенно ноги начали двигаться, и я притащила на поляну пару упавших ёлочек, так и не доживших до совершеннолетия. Более высокие и решительные соседки прикончили их, не дав вырасти. Костёр развела с трудом. Никогда раньше не думала, что использование старомодных спичек, которыми снабдили меня в поход, такое сложное занятие. С грустью вспомнила зажигалку, оставшуюся в моей сумке.

Разломав о колено сухие стволы (синяком больше, синяком меньше, значения уже не имело), сложила их у маленького костерка.

Мирлис, пока я возилась с огнём, обежал полянку и притащил несколько пучков травы и заставил меня отобрать нужную.

Подвесив котелок над костром на двух рогатинах, как это обычно показывают на картинках, перебрала травки и разложила на куске ткани остатки припасов. Оглянувшись на коня, не пожалела краюшки хлеба, подсолила её и предложила скакуну. Он недоверчиво обнюхал подношение, ещё более недоверчиво посмотрел на меня, и в два приема заглотил краюху. Обнюхал мою руку, и, поняв, что продолжения «банкета» ждать не приходится, опустил голову к траве.