Книга Король в Чёрном, страница 104 – Валентина Зайцева

Лгать ему в такой момент, когда он покусывал мочку моего уха, было совершенно невозможно.

— Да... скучала.

Самир явно не ожидал такого ответа. Он перестал терзать моё ухо и произнёс:

— Ты льстишь мне? Как непохоже на тебя.

— Хотела бы я. Не думаю, что лгу.

Его голос стал прерывистым:

— О, я не заслуживаю тебя.

Металлическая рука приподняла мой подбородок, и он снова поцеловал меня. Из его горла вырвался низкий стон, и я почувствовала, как он крепко сжал меня другой рукой, которая легла мне на бедро. Его когтистый протез соскользнул с моего подбородка и зарылся в мои волосы, а губы с ещё большей страстью требовательно двигались по моим.

У меня едва не перевернулся желудок от его прикосновений, и я прислонилась к стене, ощущая его губы на своих. Боже правый, что происходит.

Я вдруг поняла, что прошло, вероятно, очень-очень много времени с тех пор, как его последний раз целовали. Именно эта мысль подтолкнула меня ответить ему тем же, прильнуть к его объятиям и позволить обеим своим рукам коснуться его лица. Самир удивлённо вздохнул в ответ на мою страстную реакцию.

Я приложила вторую ладонь к его другой щеке и медленно провела руками по его лицу, пытаясь понять, как он может выглядеть. Но у меня не было никакого опыта в распознавании лиц на ощупь.

Ему пришлось прервать поцелуй, чтобы перевести дыхание, когда я касалась его, и я почувствовала, как он ещё крепче прижал меня к себе. Все его движения замерли, пока я провела кончиками пальцев по чертам его лица, затем погладила их и запустила в волосы, прежде чем вернуться обратно, чтобы очертить линию его челюсти. В его горле прозвучал низкий рык, который завершился придыхающим вздохом, когда я обхватила его лицо ладонями, поглаживая его щёки большими пальцами. Казалось, он готов был растаять от этих прикосновений.

— Не думаю, что ты можешь понять, каково это — когда тебя так касаются... спустя столько времени, — произнёс он сквозь тихий стон.

— Сколько времени?

Самир издал короткий саркастический смешок:

— Я не помню.

Я почувствовала, как он вздрогнул от собственных слов. Почувствовала, как его лицо исказилось в болезненной гримасе, когда он попытался извлечь что-то из глубин своей памяти. Я не забывала, что этот человек безумен. Но не помнить, когда тебя целовали в последний раз?

Я притянула его лицо к своему и по-настоящему поцеловала его на этот раз. Я отбросила все свои сомнения и застенчивость и обняла этого человека так, как он того заслуживал. Так, как я хотела сделать уже несколько недель. Моя пылкость удивила нас обоих. Из его горла вырвался сдавленный звук, когда я провела языком по его губам, прося впустить меня. Он позволил, и секунду спустя его оцепенение разрушилось в одно мгновение.

Самир прижал меня к стене, словно его самообладание полностью сломалось. Он целовал меня жадно, как утопающий, ищущий воду, обхватив рукой мой затылок и удерживая меня на месте так, будто хотел поглотить меня целиком. Это было властно, требовательно, контролирующе и собственнически. Это было куда больше похоже на то, чего я от него ожидала. Всё его тело содрогалось, прижимаясь к моему, но он не останавливался.

Когда мне показалось, что весь воздух вот-вот будет украден из моих лёгких и я упаду на пол, он наконец оторвал свои губы от моих. Мы оба отчаянно нуждались в воздухе, и, хотя победителем в этой схватке был он, я чувствовала, как тяжело вздымается его грудь под моей ладонью.