Книга Король в Чёрном, страница 74 – Валентина Зайцева

— Тогда мы отменим его, — отрезала Элисара. — Всё просто.

— Что ты думаешь, дорогая моя? — спросил Самир меня, и я замерла, словно на меня направили пару прожекторов. И снова я не знала своих реплик.

— Подожди... что? — я запнулась, не ожидая, что ко мне обратятся.

— Я поддерживаю её вопрос, — фыркнула Элисара с нескрываемым недоверием в голосе. — Что ты делаешь, спрашивая у неё? Она не из Нижнемирья!

— Именно поэтому она и должна рассудить наш спор, — ответил Самир невозмутимо. — Она беспристрастна.

— Беспристрастна? — Торнеус задумчиво постучал пальцем по столу, и я увидела, как его глаза сузились. — Ты прекрасно знаешь, что это чушь собачья. Она находилась под твоим влиянием больше недели. Этого времени вполне достаточно, чтобы...

— Чтобы что именно? — перебил его Самир с опасными нотками в голосе. — Подчинить её своей воле? Полагаю, Нина очень обиделась бы на подобные инсинуации. Она не моя рабыня.

— Пожалуйста! — презрительно хмыкнул маленький хорёк в белом. — Ты хочешь сказать, что ещё не объездил эту кобылку как следует? За каких же дураков ты нас принимаешь?

— Не имеет значения, что вы можете думать, — Самир рассмеялся один раз, и этот смех прозвучал угрожающе. — В отличие от вас, мне не нужно заставлять своих партнёров ложиться со мной в постель.

Томин хихикнул:

— По крайней мере, когда партнёр оказывается в моей постели, я умею его там удержать. Вот что я тебе скажу: раз она тебе не нужна, скажи ей обхватить своим хорошеньким ротиком мой член, и я позволю ей решить, стоит ли нам проводить этот фарс собрания.

Всё, хватит с меня этого типа.

Я вышла из тени и подошла к краю стола. Судя по выражению ярости на моём лице, всем должно было стать предельно ясно: я не собираюсь принимать предложение этого склизкого мерзавца. Когда я заговорила, мой голос превратился в тонкое шипение:

— Самир? Можно?

Он молча жестом разрешил мне продолжить.

Всё то раздражение и весь гнев, что копились во мне с тех пор, как началась вся эта идиотская история, вырвались наружу в одно мгновение. Я схватила металлический поднос со стола и врезала Томину по лицу изо всех сил.

Раздался невероятно катарсический лязг — поднос едва не согнулся пополам. Я ударила этого человека со всей яростью, что накопилась внутри меня. Швырнув поднос к стене, где он упал с громким грохотом, я поняла, что ещё не закончила. Я схватила Томина за воротник рубашки, скрутила ткань в кулаке, заставив его захлебнуться от неожиданности, а теперь ещё и перекрыла ему доступ воздуха.

— Слушай меня очень внимательно, ты отвратительный, мерзкий кусок дерьма, — прошипела я, глядя ему прямо в глаза. — Никогда больше не смей так со мной разговаривать. Или, клянусь богом, я сорву с твоего лица эту маску, сложу её вдвое и засуну так глубоко тебе в задницу, что им придётся делать разрез на груди, чтобы её достать! Ты понял?

Когда Томин не ответил, я с силой треснула его головой о спинку кресла.

— Я спросила: ты понял?!

— Д-да, — Томин поднял свои толстые, переполненные страхом руки в знак капитуляции.

Я отпустила его и вытерла руку о его салфетку — скорее для эффекта, чем из необходимости. Примерно в этот момент мой гнев остыл достаточно, чтобы я задумалась: не влипла ли я в неприятности за нападение на главу дома?

Самир смеялся. Громко. Он хлопал своей чёрной перчаткой по столу, и он был не единственным, кто был охвачен весельем. Элисара хохотала от радости, хлопая в ладоши при виде моих действий. Даже Лириена, у которой, казалось, любое выражение лица могло причинить ей боль, улыбалась. Но, похоже, не из удовольствия от страданий Томина, а из-за какого-то другого умиротворения, которое я не могла определить. Торнеус изо всех сил старался не улыбаться и терпел неудачу.