Книга Возвращайся, сделав круг. Книга 1, страница 14 – Ирина Тигиева

— сама — суффикс, означающий максимальное уважение и почтение. Примерный аналог обращения «господин», «достопочтенный».

[7] — кун — вежливый суффикс, означает близость, но, тем не менее формальные отношения. В отл. от «сан» употр. только по отношению к равным или низшим по положению.

[8] Одзё-сан — вежливое обращение к незнакомой девушке.

[9] Европа (финикийск. «заход», «Запад») — в древнегреческой мифологии дочь финикийского царя, похищенная Зевсом и унесённая им на о. Крит.

Какой раздражающий звук, не прекращающийся ни на секунду… Поморщившись, я приоткрыла глаза. В комнатке было темно, как в склепе. А раздражающий звук был стрёкотом насекомых — тонкая перегородка двери нисколько его не приглушала. Я приняла сидячее положение. Раны ныли, но боль была терпимой и, судя по всему, повязку меняли, пока я была в беспамятстве. Всё моё пребывание в этом кошмарном мире — череда обмороков и пробуждений. Но что делать теперь? Поднявшись на ноги, подошла к двери, попыталась её открыть — безрезультатно, я — пленница… Неужели они в самом деле собираются меня прикончить? До меня вдруг донёсся звук торопливых шагов, возня за дверью… и створка отодвинулась, открыв лицо Тэкэхиро.

— Одороита[1]! — выпалил он. — Ты меня напугала…

Настороженно оглянувшись, аккуратно втолкнул меня внутрь и, втащив за собой небольшой узел, задвинул створку.

— Что ты делаешь? — шёпотом спросила я.

— Рад, что ты уже очнулась. Сейчас мы не можем уйти, нужно подождать, пока все заснут. Но это недолго. Потом я отведу тебя к ториям.

Он прошёл вглубь комнатки и, присев на циновку, начал развязывать узел. И я догадалась:

— Они всё-таки решили меня прикончить…

— На рассвете.

— Зачем тогда было перевязывать раны?..

— Их перевязал я, — Тэкэхиро кашлянул. — Они тоже не желают тебе зла. Просто…

— …боятся этого ёкая.

— Он действительно страшен. В давние времена подобные ему бились между собой за земли и власть. Бессчётное число людей пали жертвами этих войн. Многие стали пищей для полчищ низших демонов. Другие погибли, когда ёкаи сводили счёты и уничтожали целые деревни на территории противника… Если демон останется на свободе, всё это может вернуться.

— И, несмотря на это, ты хочешь помочь мне бежать?.. — вырвалось у меня.

Перестав возиться с узлом, Тэкэхиро поднял голову. В темноте я не могла рассмотреть лица, но голос его прозвучал взволнованно:

— Уверен, ты права. Если исчезнешь из этого мира, сила заклятия будет восстановлена.

— А если нет?

Он потупился и вздохнул. И снова меня охватило чувство горячей благодарности. Тэкэхиро ведь совсем меня не знает, я для него — никто, странно выглядящий пришелец из другой эпохи. И всё же он — здесь и готов помочь, хотя все стоящие выше приговорили меня к смерти… Повинуясь импульсу, я опустилась на циновку и легко поцеловала его в щёку.

— Спасибо, Тэкэхиро-кун.

Он издал сдавленный звук, нечто среднее между вздохом и кашлем, и я поспешно отодвинулась. Не следовало этого делать… Цумуги ведь рассказывала: многие японцы стеснительны, а этот — из древности, да ещё и служитель в храме — всё равно что монах…

— Меня удивляет поведение этого ёкая, — поторопилась я сменить тему. — Теперь понимаю, зачем он изуродовал мне спину. Но потом бы наверняка прикончил — всё к тому шло.

— Он мог и не знать, как действует заклятие, — Тэкэхиро начал рассеянно завязывать только что развязанный узел, но, спохватившись, снова его развязал. — Хочешь есть?