Книга Любовь и лёд. Книга 2, страница 146 – Ирмата Арьяр

Он рванул ворот ее платья, обнажая девичьи груди. Сгреб их в ладони, сжал с силой, вырвав крик боли у жертвы.

— Моя теплая девочка. Пока еще теплая. Крови в тебе хватит на сотни подобий. Знаешь ли ты, что я величайший в мире скульптор? Мои статуи оживают. Выполняют все мои прихоти. И не умеют кричать от боли. Это раздражает.

Он провел острым ледяным когтем по груди Летты рядом с соском, затвердевшим от холода. Брызнула кровь. Алэр, склонившись, слизнул капельки. Вспорол тем же когтем кожу на шее принцессы. Летта почувствовала, как по телу, согревая его, побежала горячая струйка.

— Диас, надеюсь, ты не выбросил флакон?

Выпустив косу Летты, советник императора протянул ему хрустальный сосуд. Император набрал крови девушки, приложил к ране палец, остановив струйку.

— Пока хватит.

— Владыка, надо торопиться. В тронном зале…

— Ерунда. Самое главное сейчас здесь. — Император развязал пояс балахона, откинул его. — Неси ее на ложе, раздень и держи крепче, Диас. Я… подготовлюсь.

Ласх сгреб оцепеневшую от потрясения девушку и отнес на ложе, попутно разрывая на ней платье в лохмотья, уже ничего не прикрывающие.

И каким-то иррациональным чувством она чувствовала взгляды Кандара, Ниэнира и ласхов, замурованных в ледяной стене. Словно они все еще живы!

— Простите, императрица, я лишь выполняю приказ. — Ни тени раскаяния или сочувствия в ледяном голосе Диаса. И предвкушение в ледяном взгляде. Как у пса, ожидающего, когда хозяин кинет кость со своего стола.

«Император делится с ним своими женщинами?» — догадалась Летта. Она уже ничего не чувствовала, — ни холода, ни стыда, ни страха, — словно вместе со слюной владыки Севера, облизавшего ее раны, в кровь проник яд, парализующий не только тело, но и душу.

Но, когда в ее голую спину впились осколки разлетевшегося оконного стекла, а Диас начал привязывать ее за руки к столбикам балдахина, принцесса пришла в себя.

— Мама! Мамочка! — закричала она, пытаясь вырвать руки из пут, которые на нее накидывал бездушный Диас. Палач ухмыльнулся и затянул петлю потуже.

Алэр, не утруждая себя раздеванием навалился на нее сверху.

— Ноги держи, — бросил он своему верному псу.

— Мама, спаси меня! — рванулась она, из последних сил ударив ногой навалившегося на нее мужчину.

Вспыхнул ослепительный свет. Как будто Кандар ожил и смог снова поднять свой амулет. Или вернулся Яррен? Летта вся, всей измученной душой, всем сердцем, всем телом устремилась навстречу этому свету: «Мама! Мамочка! Спаси!»

И тяжесть исчезла. Ее сменила невероятная легкость, чувство парения и счастья.

«Я умерла? Наконец-то все закончилось!» — успела подумать Летта и потеряла сознание.

Принцесса парила в невесомости долго, почти вечность. По ту сторону смерти так безмятежно, как будто Летта снова лежала на нежных маминых руках. Она открыла глаза, удивившись давно забытому воспоминанию.

Вокруг разливалось жемчужное сияние, пронизанное множеством серебряных нитей, складывающихся в многослойный завораживающий узор. Принцесса ощущала себя прозрачной росинкой, повисшей на одной из паутинок. Большинство нитей было тусклыми, а ее – ярко светилась.

«А если я сорвусь и упаду в бездну?» – подумала пдевушка. Но беспокойная мысль коснулась ее как пушинка, и в следующий миг душу Летты снова охватила безмятежность.