Книга Любовь и лёд. Книга 2, страница 156 – Ирмата Арьяр

– Что?! – вскричал Рамасха.

Схватил шелковый кошель с зернами памяти и перенесся в свои покои. Надо немедленно ознакомиться с содержимым!

***

Оба старших друга Рамасхи оказались правы: увиденное не просто ужаснуло. Оно сначала разъярило, обожгло страшной болью, а потом опустошило.

Оруженосец Кайш умел становиться воистину невидимым, не оставляя запаха магии. Эту уникальную грань многоликого ласха слуга и хозяин скрывали много лет, не используя без нужды. И только благодаря неведению императора Кайшу удалось остаться незамеченным.

Он сумел проскользнуть в портал вместе с сиагром Диасом, когда тот нес императорскую корону на подушечке к месту ритуала.

Кайш не рискнул приближаться к алтарю и затаился далеко в стороне, чтобы чуткий Алэр не засек действие магии запечатления. Потому видно было плохо, а слышно еще хуже. До наблюдателя долетали лишь обрывки слов. Молитва жреца… Клятва Алэра… Клятва Виолетты.

Она улыбалась. Великие айры, она была счастлива!

Тщетно Рамасха искал отвращение на ее нежном прекрасном личике, обрамленном золотом волос, словно нимбом. Ее фиалковый взгляд сиял торжеством и предвкушением.

Ее кровь капнула на алтарь и была принята Синей магией, тут никогда не врущий Яррен соврал или заблуждался. Игинир теперь видел собственными глазами и сомнений не осталось. И наверняка отец позаботился, чтобы церемония была запечатлена на зернах памяти, чтобы потом предъявить сомневающимся старейшинам – ни одного из них, кроме какого-то провинциального жреца, на церемонии не присутствовало.

Но ритуал состоялся. Брак заключен и дал Алэру благословение высшей магии. А главное – древний алтарь Дихорской долины воскрешен, и за это ласхи многое простят императору, даже червеящера.

Отец переиграл сына.

Когда Алэр поднял на руки и положил новобрачную на возрожденный алтарь, чтобы завершить древний ритуал, то Рамасха – разъяренный, уничтоженный, оглушенный болью – едва не потянулся выдернуть зерно памяти из гнезда.

Он не хотел на это смотреть!

Остановила мысль: разве это тот кошмар, о котором предупреждали старшие друзья? Да и темный еще не вышел на сцену.

И принц, сцепив зубы, смотрел, как его отец задрал юбку и обнажил стройные ноги Фиалки, как потянулись фрейлины раздеть императрицу для ее супруга… и отпрянули.

Откуда взялся этот темный, Рамасха не понял, даже когда несколько раз заставил зерно показать в зерцале этот момент. Крылатый как будто соткался из тьмы ночного неба. Появился так по-хозяйски, обыденно, словно всегда здесь был, а его просто все только что увидели.

И по плеску черных крыльев, по осанке, уверенности и смертоносному взгляду незнакомца, Рамасха его опознал. Ни кто иной, как Азархарт! Сам владыка Тьмы посетил брачный ритуал владыки Севера.

Игинир подался вперед, чтобы ни мгновения не пропустить, ни звука. Но как назло, запечатление подернулось дымкой тьмы, а по зеркалу то и дело прокатывалась рябь, гася все звуки.

Единственное, что смог разобрать кронпринц в мутных картинках, это то, что Алэр даже попытки не сделал сразиться с чудовищным гостем. Наоборот, едва ли не ползал у его ног. А потом ушел, раздавив портальный амулет, и оставил на алтаре полуобнаженную императрицу.

И Виолетта снова ужалила Рамасху в самое сердце, когда, тут же забыв о покинувшем ее супруге, выгнулась гаремной девкой перед Азархартом и раздвинула ноги, приглашая ее взять.