Книга Любовь и лёд. Книга 2, страница 79 – Ирмата Арьяр

Она запретила себе радоваться, что ничего не придется изобретать. После смерти Виолетты, произошедшей не по ее вине, клятва спадет сама собой, Исабель станет свободна. Она даже думать об этом запретила себе, чтобы, мало ли, клятва не сочла, что магичка может и с одной рукой защитить госпожу.

Не может. Никак не может, какое горе.

Но кронпринца Игинира ей стало искренне жаль. Магичка прекрасно видела, какой непоправимый урон нанесла северянину темная сила. Хотя ласхи, способные превращаться в льды, снега и вьюги, могут выжить и после такого поражения. Но как долго принц будет восстанавливаться? Не останется ли навсегда слепым калекой? Стоит ли ждать и надеяться, что Алэр передаст корону изуродованному и обессиленному старшему наследнику? Вряд ли. У императора есть еще здоровые и сильные сыновья.

Значит, Игинира можно вычеркнуть из списка женихов. Очень, очень жаль. Он был почти идеален. Умный и сильный маг, относительно молод для почти бессмертных ласхов. Красив и благороден. И главное, в шаге от короны Севера. Правда, в последнее время поглупел, если ценой жизни вздумал спасать жалкую человеческую принцесску без капли дара.

Но надо отдать должное: в гардарунтской овечке проснулся, наконец, характер короля Роберта, этого свирепого рыжего быка.

Девчонка, уже почти попав в зубы монстра сумела сохранить самообладание и воспользоваться булавкой с шаунской начинкой. Пригодилась булавочка, хотя и жаль, что каменная ловушка не сработала так, как должна была.

Ах, какой блестящий был план! В булавочной головке было достаточно магии, чтобы убить императора в его человеческой ипостаси, а в иной форме он не потащил бы Виолетту в постель. После смерти Алэра девчонку бы не казнили, все-таки она под покровительством Белогорья, но изгнали бы, выставили из империи вместе со свитой. Вместе с Исабель. И она была бы свободна!

Но на огромного зубастого зверя, напичканного темной магией, какой-то там булавки, конечно, не хватило. Его лишь парализовало, и Летта осталась жива. Какая досада!

Южанка, забыл осторожность, поморщилась и едва не задохнулась от волны предупреждающего жара, охватившего ее с головы до пят. Магическая клятва, чтоб ее! Кровь, ранее слабо бежавшая из раны на таком холоде, потекла ручьем, так же стремительно, как разворачивалась в ущелье воздушная битва с темным исчадием.

Пришлось осторожно, не привлекая внимания посторонних и, главное, уродливого червеящера, заняться собственным спасением.

Исабель мысленно сосредоточилась на ране.

Можно превратить кровь в песок, и она перестанет вытекать. Но тогда появится другая опасность: гулявшие по разрушенной оранжерее ветра и мощные откаты от магических ударов просто-напросто разнесут Исабель в пыль.

Остается единственное: перетечь в камень. К тому же, это поможет и собрать каждую капельку уже вытекшей крови, и пережить воистину космический холод, воцарившийся в разрушенной оранжерее. Северяне холода, разумеется, не замечают, это их родная стихия. А вот Исабель замерзнет насмерть, если не поторопится.

Это удачно ее пришпилило к голому, не прикрытому ни льдом, ни снегом, камню природной скалы. Главное, не потерять сознание при трансформации и успеть обдумать новый план.

Так и получилось, что камер-фрейлина Исабель оказалась пусть не единственным посторонним, но единственным из посторонних живым свидетелем того, как парализованное тело хвостатого темного монстра превратилось в тело императора Алэра. И окаменевшие, но живые глаза шаунки успели запечатлеть ту долю мига, когда на падающем императорском теле проявились и сразу же втянулись под белую кожу две омерзительные, черно-зеленые, как навозные мухи, печати.