Книга Встреча со Зверем. Том 1, страница 22 – Зена Тирс

Ещё ни разу галинорец не вступал с Рейваном в бой, выказывая нежелание возиться с ослабленным воином.

— Довольно с него! — воскликнул Ингвар. — Оставьте моего волчонка!

Воины разошлись, и Рейван остался лежать на земле, наблюдая за тем, как они продолжали сходиться меж собой в побоище. Отдав бою все усилия, кзорг не мог уже подняться. Сердце рвалось из груди, но душа пела от счастья.

Одно лишь омрачало Рейвана. Он злился, что Ингвар так унизительно зовёт его волчонком и никогда не называет по имени. Ведь до встречи с рисскими стрелами он был сильным воином, лучшим среди кзоргов. В набульских землях его называли Зверем за нечеловескую одержимость в бою. Но среди Ингваровых соратников Рейван удостаивался лишь подшучиваний. Несмотря на их почти невинность, шутки задевали его, и он сдерживался, чтобы не нарваться на драку, к которой был не готов.

 Вскоре рядом, глядя в небо, растянулись и другие воины. Рейван поймал себя на мысли, что не чувствовал себя чужим среди них: после драки все были равно измученными.

Тренировка длилась до середины дня, а потом воины разбрелись умываться и отдыхать. Когда наступил вечер, соратники вана собрались в большом зале. Воины пировали, пели гимны, играли и обнимались как братья.

Рейван, вдоволь насытившись, отправился спать. Пьяный и измождённый, он опустился на ложе и нашёл под шкурой соломенную куклу. Сразу пришла мысль, что комнатка раньше принадлежала Ингрид. Ван Ингвар, возможно, желал выказать гостю особое покровительство, разместив его в своём доме, но наверняка смеялся в душе, поселив воина в девичьи покои.

Кукла обратила Рейвана мыслями к Ри. Ему было странно вообразить эту бойкую девочку с игрушкой в руках, и в груди что-то кольнуло. Рейван нахмурился и признался себе, что скучает по ней. Её образ из воспоминания зашелестел звонким смехом, блеснул озорным взглядом. Душа Рейвана наполнилась неведомым прежде чувством.

«Надеюсь, тебе повезёт с мужем», — тихо проговорил он, сжимая куклу в руках.

На другой день во время тренировки на площадь привели связанного вана Эльфдана из Тьёле. Его уличили в сговоре с набулами: он собирался перейти на их сторону в грядущей войне. Ван Ингвар велел растянуть предателя на столбах и на глазах у толпы вскрыл ему рёбра топором. Ван Эльфдан сыпал проклятиями и славил богов до самого конца, пока не затих. Но не молил о пощаде.

Все уже начали расходиться, но Рейван всё глядел на вывернутые, словно крылья, рёбра вана-предателя и думал, что быть врагом Ингвару дорого стоит.

— Что это, разве кзорги морщатся от вида крови? — усмехнулся Лютый, поглядев на Рейвана.

— Ты многое знаешь о кзоргах, я вижу, — пристально взглянул на него Рейван.

— Я знаю, что один из них — калека! — хохотнул Лютый. — Такой слизняк, что я и подраться с ним нормально не могу.

Кулаки Рейвана сжались, пальцы побелели от злости. Всё вернее ему казалось, что перед ним расхаживал тот самый галинорец. Рейвану захотелось выхватить кинжал и вонзить его в горло Лютого. Но шум окружающей толпы дал понять, что в этом случае живым ему не уйти, — и Рейван в ответ лишь бессильно выдохнул.

— Арнульф, поезжай в Тьёле! — огласил на весь двор ван Ингвар. — Назначаю тебя ваном вместо Эльфдана. Ты заслужил стать вождём, верный мой волк!

Ингвар с окровавленным топором в руках обернулся к собравшимся и посмотрел на Рейвана. Выражение покрытого рунами лица вана словно говорило: «Если поступишься гостеприимством, получишь подобную расправу».