Книга Демон, ангел, Велиал или Будни обычной избранной, страница 83 – Йона Корппи

— Но меч разбился, — не сдержалась от едкого замечания.

— Как выяснилось, даже останься меч целым, душа к нему не стала бы стремиться, — поморщился демон.

— Почему? Вилл был избранным для меча…

— О, я тоже был в этом уверен, — отстранённо кивнул Велиал и поднял самый крупный сколок, — рассказать, чем обычный оракул слабее верховного? — демон вертел задумчиво в руках осколок не глядя на меня, — обычный оракул задаёт вопрос и получает ответ от вселенной. Верховный же читает её мысли. Когда ей нужно, Вселенная в особых случаях может ввести в заблуждение простого оракула, сообщить ложное предсказание.

— К чему всё это? — я нахмурилась, обдумывая неожиданно полученные знания.

— К тому, что мой предсказатель указал на твоего братишку, как на избранного меча, но это ложь, — Велиал прожёг меня таким взглядом, словно я была тем самым предсказателем, — истинный избранный меча подпортил прекрасную вязь рун, одним небрежным движением исказив начертанное. Подменил руну несокрушимости на руну хрупкости.

— Забавно устроены эти руны: зачастую одна безобидная чёрточка кардинально меняет суть.

Я тревожно взглянула на Тори, который так и оставался без сознания, но хотя бы дыхание стало глубже. Даже сквозь царивший сумрак я отчётливо видела, как мерно поднимается и опускается его грудь.

— Знаешь, что еще забавно? — демон проследил за моим взглядом, — тебе следовало изменить ещё одну руну. Ту, благодаря которой для меча нет преград.

Велиал наслаждался моей реакцией: я округлила глаза и чуть не выронила из рук сжимаемую кисть. Поддавшись порыву, быстро начертила руну перемещения к Эмилиасу и направила её на Ликантропа. Создать вторую руну для себя не успела. Взмахнув крыльями, Велиал заставил подняться все осколки меча в воздух и резким движением направил их в мою сторону. Для меча моего щита словно не существовало. Все осколки пронеслись сквозь щит, разбивая его. Я ощутила пронзительную боль во всем теле. Самый большой осколок вонзился в грудь, и я рухнула на колени, а затем завалилась на бок. Мой щит окончательно истаял в тот же момент. Демон медленно приблизился, склонился надо мной и грубо схватив за лицо, заставил посмотреть ему в глаза.

— У меня были такие планы на тебя, — он огорчённо вздохнул, — ты бы стала идеальным сосудом для тёмного оракула, — Велиал говорил что-то ещё, но я уже не слышала его слов.

— Знаний о собственных силах крупица, а умения еле развиты, — тихий звенящий голос в голове заполнил всё моё сознание, — но так даже лучше. Не придётся ломать и перекраивать, — и меня скрутило от новой боли.

Испытываемая агония, казалось, длилась вечность. Всё моё тело выкручивало, мышцы ныли, а кости трещали. Голову сковала нестерпимая боль, а сердце колотилось как бешенное. Сила меняла моё тело, знания вклинивались в сознание. Я чувствовала себя куском раскалённого металла на наковальне, который отбивают молотом, придавая очертания твёрдого клинка.

В какой-то момент боль отступила и моё сознание наполнилось благоговением и трепетом. Я стояла в хранилище меча на том месте, где раньше находился постамент. Тихий звенящий шёпот дал последние наставления и произнёс клятву верности и единства до конца. Пространство подёрнулось дымкой, каменные стены загудели и стали искривляться, меняя свои очертания. Молочно-белые колонны вытянулись и потемнели. Свет больше не заливал всё пространство, теперь он проникал в просторный зал с высокими сводчатыми потолками через стрельчатые окна с витражами. Пол из чёрного мрамора покрывали узоры рун, значение которых до этого момента я не знала, но сейчас с лёгкостью могла прочесть. Вдоль стен шёл ряд колонн со статуями горгулий, грифонов и драконов в порталах. В центре чертога на возвышенности стоял величественный престол из тёмного дерева, украшенный искусной резьбой и тонким золотым орнаментом. Чертог, посреди которого я стояла, был средоточием силы, а явно жёсткий и неудобный для сидения предмет мебели местом её наивысшей концентрации. И хоть сам престол пустовал, на его подлокотниках сидела неожиданная компания. И если Акка Лукья даже лёгкого удивления во мне не вызвала, то к её собеседникам возникло много вопросов.