Онлайн книга «Большей любви не бывает»
Джордж сказал, что еще никогда не видел Алексис такой, но вот уже четыре года, как он жил отдельно и не знал, насколько она изменилась. Она всегда была трудным ребенком, но теперь проявились худшие черты ее характера. Несмотря на врожденную робость, она страстно желала стать кинозвездой. — Трудный возраст, — сказала Эдвина Джорджу, когда они остались наедине. — И она такая красивая. А красота приносит не только счастье. Ей делают интересные предложения, а мы говорим «нельзя». Ей это не нравится, и она обижается на нас. По крайней мере на меня. — Очень надеюсь, что это временная блажь и со временем это пройдет. Джордж даже не догадывался, насколько тяжело сейчас Эдвине. Воспитывать детей не такое простое занятие, как ему казалось. — Что будем делать? — Он произнес это так, словно Алексис совершила серьезное преступление, и Эдвина рассмеялась — Мы уедем домой, и, думаю, она скоро придет в себя. А там со временем найдется мужчина, который не побоится проблем, связанных с ее внешностью. Джордж, улыбнувшись, смущенно покачал головой. — Надеюсь, у меня не будет дочерей. — А я надеюсь, что ты будешь счастливым отцом. — Эдвина по-прежнему улыбалась. — И раз уж мы коснулись этой темы, — она внимательно посмотрела на него, — скажи, что у тебя с Хелен? И почему ты не в Палм-Спрингс? — Я звонил туда, но они сейчас гостят в Сан-Диего. Я оставил записку в отеле, но надо подождать их возвращения. Жаль, что ты не встретилась с Сэмом… Эдвина познакомилась с ним три года назад, и Сэмюэль Горовиц ей понравился. Высокий, солидный мужчина с умными глазами, он казался олицетворением силы и мужества. — Встречусь в следующий раз. Но послушай меня, — сказала она, строго глядя на него, — не испорти себе жизнь. Помни, о чем я тебе говорила. — Эдвина улыбнулась, но он знал, что сестра не шутит. — Слушаюсь, мэм. Почему бы вам не поговорить на ту же тему с вашей сестрой? Но уже через день после того, как рухнули надежды на участие в съемке, Алексис успокоилась и весело отпраздновала свой день рождения. До отъезда оставался еще один день, и Уинфилды решили провести его в студии Джорджа, где им посчастливилось увидеть Лилиан Гиш. — Ты когда-нибудь позволишь Алексис сниматься? Джордж откинулся на спинку стула и вздохнул: — Не знаю. Не думал об этом. А что, ты исполняешь роль парламентера? Эдвина рассмеялась. — Нет. Просто интересно. Она, похоже, не меньше тебя любит кино… Сей факт не вызывал сомнений, а кроме того, внешние данные Алексис вполне соответствовали стандартам кинозвезды, и, будь она чуть постарше… Алексис, безусловно, одобрила бы такие мысли. — Не знаю, — повторил Джордж, — возможно, когда-нибудь… Но здесь происходит всякое. Ты действительно хочешь, чтобы она испытала все это на себе? Лично он сам не пожелал бы этой профессии своим детям. Вот и Сэм не хотел, чтобы Хелен снималась в кино. По мнению Джорджа, это пошло ей только на пользу. — Хелен же пробовала, и ничего, — заметила Эдвина, и он кивнул. — Это так, но они слишком разные. И Хелен никогда не снималась в главных ролях. Отец запер бы ее на ключ и не выпускал, прояви она такое желание. — Это объяснение снимало все вопросы. — Я просто спросила. Ты не подумай, что мне этого действительно хочется. — Кстати, а где Алексис? — В отеле. Ей немного нездоровится. — Ты уверена? — Джордж подозревал теперь чуть ли не каждого мужчину в желании совратить его сестру, чем давал Эдвине повод для насмешек. После обеда Джордж подбросил их до отеля и вернулся в студию. В номере никого не оказалось. Эдвина решила, что Алексис ушла в бассейн купаться, и послала Тедди за ней. — Ее там нет, — сказал, вернувшись, Тедди. — Может, пошла прогуляться… Он вновь убежал, так как надеялся застать в фойе своего кумира Тома Микса. Эдвина и Фанни стали собирать чемоданы. Пришло время ужинать, но Алексис все не появлялась. Эдвина начала беспокоиться. Ей не хотелось думать плохо о своей сестре, но вдруг Джордж все-таки прав? Алексис такая непредсказуемая… робкая… застенчивая… тихий и молчаливый ребенок. Но теперь, кажется, она научилась преодолевать эти детские качества. В восемь вечера встревоженная Эдвина позвонила Джорджу. Он уже собирался куда-то уйти, но звонок сестры заставил его изменить планы. Дрожащим голосом Эдвина сообщила брату, что Алексис исчезла. Джордж тут же примчался в отель. — С кем, кроме вас, она общалась? Эдвина не могла ответить ничего определенного. — Может, опять Малкольм Стоун? Думаешь, у нее хватит глупости? — Да не глупость это, — Эдвина едва сдерживала слезы, — а молодость… — Какая, к черту, молодость! Я тоже был молодым!.. Эдвина невольно улыбнулась: в двадцать четыре года Джордж считал себя совсем взрослым мужчиной. — Однако я не болтался неизвестно где с пятидесятилетними шлюхами… — Не время сейчас об этом. Скажи лучше, что делать? Вдруг что-то случилось? Но Джордж в отличие от Эдвины не верил в похищения и несчастные случаи, поэтому решил не звонить в полицию, хотя сестра просила его сделать это. — Понимаешь, если она опять со Стоуном или с другим подобным ему типом, газетчики раздуют невиданных размеров скандал, а мне это совсем ни к чему… Вместо этого Джордж поговорил с носильщиками и швейцаром, сунул каждому по паре долларов и через двадцать минут, бледный от ярости, вернулся с ответом: Алексис и Малкольм уехали на Розарита-Бич, по ту сторону мексиканской границы. — Господи! — Эдвина разрыдалась, велев Фанни и Тедди оставить их одних. — Что же нам делать, Джордж? — Что делать?! Он кипел от бешенства. Было уже полдевятого, и при самой сумасшедшей гонке они могли попасть туда не раньше чем через полтора часа. Только бы не опоздать… — Ехать в Мексику, вот что. Убью гада! Эдвина слишком хорошо знала вспыльчивый характер своего брата. Она велела детям ни в коем случае не выходить из номера и, схватив пальто, побежала за ним. Скоро они мчались на юг я без двадцати одиннадцать добрались до места. Около отеля стояли роскошные американские автомобили. Многие жители Лос-Анджелеса приезжали сюда на ночь, чтобы весело провести время. Они вошли в отель, и Джордж уже собирался распахивать все подряд двери номеров, но решил сперва заглянуть в бар. Совершенно пьяный Малкольм Стоун сидел за карточным столом, а Алексис стояла рядом. |