Книга Замуж не напасть, как с Кощеем не пропасть!, страница 5 – Джейн Лувако, Алёна Орлова

— Так я и так добрый, — возмутился голос. — Вон, кофе тебе сварил и даже простил… — на мгновение его речь прервалась. — Ну почти простил за то, как ты меня гоняла. Совсем у тебя совести нет, так на маленьких и несчастных кидаться…

— Маленьких? Кто маленький? У кого маленький? — я не поняла, в чём это меня обвиняют. — Я вообще никого не трогала, не наговаривай. Ну Кощею неудачно попала промеж… Ох, так вот ты о чём?

— Дура! Ты хоть сама поняла, что ляпнула?

— А? — моя голова, честно говоря, работать вообще отказывалась, все мысли как-то выветрились и возвращаться точно не хотели. — Ну, а кого я ещё могла обидеть? Я, конечно, не разглядывала, задачи иные стояли, а там, ну…

— Даже не знаю за кого мне обидеться. За Кощея, что ты походя унизила его мужское достоинство. Или за себя, что приняла меня за детородный орган, или посочувствовать твоему отсутствию мозгов, — язвительно продолжил голос. — С кем, по-твоему, ты разговариваешь?

— Да я уже не знаю, что и думать. Если я в гостях у сказки, да ещё и у Кощея, то тут кто угодно может говорить, — меня понесло: — Вон, у Бель в сказке вся мебель разговаривала, и не только она. У Маршака умывальник тоже живой и бодрый дядечка был, а у Белоснежки мачеха с зеркалом болтала «за жизнь». Так что не надо наговаривать, покажись уже, чудовище аленькое!

— Ты на себя в зеркало посмотри, — собеседник не купился на мой экспрессивный словесный поток. — А я вполне себе привлекательный мышь, в самом расцвете сил.

Мышь? В смысле, мышь? Мыши разговаривают?

— А где ты? Покажись хоть, — позвала я, желая убедиться то ли в своей умственной неполноценности, то ли…

— Драться не будешь? — очень тихо и робко поинтересовался мышь.

— Не буду, — вздохнув отозвалась я. Вспомнилось, как любимую швабру вчера вырвали из моих рук, — да и нечем, швабры под рукой нет.

— Да тут я, — позвал голос, видимо видя, как я озадаченно оглядываюсь, — на тумбочке у кровати.

Тут же глянув в указанном направлении, я увидела вчерашнего знакомца, и рука неосознанно дёрнулась к затылку. Я вчера должна была знатно головой приложиться, когда на зёрнах поскользнулась. Но шишки не обнаружила, а вот спутанный комок волос имелся.

— Ты разговариваешь? — и вспомнив, я добавила: — А ещё умеешь варить кофе?

— Ну как сказать… — замялся мышонок, переплетя передние лапки перед собой и даже задней лапкой поводил.

Этакая поза девочки — ромашки «Хвалите меня».

— Попробуй для начала, — похлопал он по кружке, стоящей рядом с ним, — но я, правда, старался и, надеюсь, получилось вкусно.

Кружка, надо сказать, была с него ростом, отчего гримаса скепсиса на моём лице не сходила, пока я тянулась за ней и принюхивалась к содержимому. Видя, как от моей руки шарахнулся в сторону мышь, а потом буравил меня своими глазками бусинками, я решилась и сделала маленький глоток.

— Ммм… А это, действительно, вкусно, — допивая кружку, я с улыбкой на лице похвалила мелкого пакостника. — Ты молодец! Правда сам варил?

— Ага! — радостно улыбнулся мне мышонок.

Бррр… совсем кукуха поехала у меня, с мышами разговариваю, да ещё и мимику им вполне человеческую приписываю.

— Слышишь, — нерешительно оглянулся рыжик на двери, — ты бы сходила умыться что ли, а то скоро придут за тобой.

— В смысле, «придут»? — удивилась я, ставя пустую кружку на тумбочку и спуская ноги с кровати, мне всё равно нужно было найти уборную, организм требовал.