Книга Закон Неписанный, страница 50 – Владислава Мека

— Не могу сказать точно, я почувствовал неладное сегодня утром — все еще ошалевший от радости Нитрэс готов был ответить на любой вопрос.

Так, значит, утром, а сейчас вечер судя по сумеркам за окном, ну не так и уж много пропустила. Интересно, где Кастл — эта подлая задница! А еще говорил, что я забуду! Ни черта подобного, помню все в подробностях! Хотя, приятней думать. что это моя больная фантазия разыгралась, да и на Нитрэса почему-то неловко смотреть, все же эльф искренне переживал на за меня, точнее за себя, но и за меня наверное… чуточку.

Мысль додумать не дали, в комнату без церемоний заявилась сивая… то есть, Сиваэль. Она с неприязнью взглянула на картину воссоединения мужа и жены и с непередаваемою ненавистью на меня. Так даже Гера на меня не смотрела, есть о чем задуматься, возможно, Кастл был не так уж и неправ. Она вполне способна на решиться отравить меня и муженька не пожалеет. Лэадонис выпустил меня из объятий и тоже глянул на любовницу, виновато так, глянул. За что сразу же лишился толики моего расположения, которое я недавно начала ему дарить. Значит, виноват он перед любовницей за то, что обнял жену?! Что за маразм?

— Видишь, с ней все нормально, не стоило так беспокоиться — раздался звонкий голосок сивой.

— А что Вы тут забыли? — не дала я вставить муженьку и слова.

— Да как ты смеешь?! — тут же взвилась эта мегера.

— Еще как смею, это Мой дом! И если его — я бесцеремонно ткнула пальцем в Нитрэса — я терпеть вынужденна, то никак не Вас.

Я поняла, что погорячилась, когда стала кашлять… кровью. Кажется, мое чудесное воскрешение произошло не до конца… А потом я вдруг поняла… какая же я дура! Это все чертова цепочка! Одним резким движением я сдернула ее с шеи и отбросила от себя. Свадебный подарок Лэадониса, которым он подтверждал, что я его жена. Вот что убивало меня все это время. И вот почему в отличии от первого раза, когда яд кинжала подействовал только через некоторое, в этот раз поразил меня почти моментально, это все цепочка!

— Эту цепочку она дала Вам, не так ли? — обратилась я к муженьку, который неотрывно смотрел на порванное изделие.

— И что? — вопросом на вопрос ответил Лэадонис.

— А то. Вы ведь меня травили, госпожа Сиваэль, с помощью этой безделушки? Можете не отвечать и так все понятно — хмыкнула я и впервые со дня свадьбы почувствовала себя гораздо легче, будто камень с шеи сняла.

— Да! Да, эту цепочку я отравила! Не смотри так на меня! — последняя фраза была адресована пораженному предательством любимой эльфу — а что ты хотел, милый?! Чтобы я терпела подобное оскорбление?! Я — любовница?! Ты не в себе, если подумал, что вправе так со мной поступать! Сначала я мирилась с тем, что ты стал изгнанником, потом с тем, что ты не мог сделать меня своей женой, но мириться с ролью любовницы?! Я никогда не смогла бы тебя за это простить! Единственная возможность смыть позор со своего имени — это уничтожить твою жену и… тебя!

Она кричала еще что-то, но я ее уже не слышала, понимая, что все ее крики после главного признания — не имеют никакого смысла. Это ее правда, она считает, что имела право так поступить и не мне ее судить.

Я ведь тоже думаю, что во всем происходящем виноват Нитрэс, а он винит еще кого-то. Это очень удобно перекладывать вину собственных ошибок, на чужие плечи. Возможно, если бы я не вела себя столь человечно с этим эльфом, он бы никогда не пришел ко мне тем вечером с предложением свадьбы, если бы Нитрэс не сторонился брака, возможно, ему бы не пришлось жениться на человеке, да что говорить это «если бы». Если бы да кабы и жизнь была бы не та бы. Но, сделанного не воротишь и все что остается — расхлебывать, кашу заваренную собственноручно.