Книга Законная Преступность, страница 78 – Владислава Мека

Вот и у меня развилась фобия. Страх стать марионеткой. И этот страх заставляет быть не просто хитрой и жестокой, он вынуждает взращивать внутри себя чудовище, обласканное ненавистью и злобой.

Что я сделала Лэадонису? Так и тянет запричитать по-бабски. Но, к сожалению, я отлично знаю, что и как я сделала. Во-первых, попалась на глаза. А во-вторых, решила права покачать. Сама бы убила, будь на его месте. Как такая мелкая рыбешка вроде меня, вздумала огрызаться на акулу, вроде него? Сама не знаю, если честно.

Думаю, это все же дурость недолюбленной девки. Будь он не элфом и помоложе, уверена, понял бы, в чем дело. Да даже пусть остается эльфом, но не настолько «взрослым», он бы уже давно сделал верные выводы.

Лэадонису всего и надо было, что букетно — конфетный период мне устроить и если уж так не хотелось, чтобы кто-то в это время нас видел, мог бы и организовать нам медовый месяц, где-нибудь подальше от недоумевающих взглядов своих сородичей. Он этого не сделал. Более того, посмел молодой и неготовой судить не по словам, а по поступкам девице указать ее место подле него. Это и стало точкой отсчета. А дальше, как по накатанной.

И прикатились мы вот к этому. Лэадонис в чем мать родина лежит под обездвиживающим заклятием Лао, Я увлеченно копаюсь в документах муженька, а Алек, как всегда мается дурью.

— Лэад, друг, я все понимаю, тварь она еще та, это я тебе, как мужик говорю. Но, ведь, нельзя же так! Все-таки жена твоя, а ты ее упокоить собрался. Конечно, развестись не вариант, но можно было просто не пересекаться. Вот я, когда со свой поскандалю ухожу к мамаше Ивет и не сверкай глазками, Саломея. Я же не к ее девочкам ухожу, а к Ивет персонально, она, как ты выражаешься «психолог» мой…

— Я нашел — выходя, будто из транса, встал с пола Годрик — детские покои прямо по коридору и налево.

Лэадонис задергался в невидимых путах и даже тихо застонал.

— Кажется, до тебя, наконец, дошло? — хихикнул Алек — не собираемся мы ничего с тобой делать. Смотри расклад, какой: ты хотел усыпить Саломею, подозреваю на пару сотен лет, за это время можно много бастардов наплодить, потом буданул бы ее, всю такую покорную и заставил официально признать приглянувшихся наследничков. Да-да, детки числятся незаконнорожденными ублюдками ровно до тех пор, пока оба супруга не признают их. А дальше как пойдет, будет Саломея тихой и незаметной сможет бодрствовать, а нет, ну на нет и суда нет, так вроде Штайн?

— Если ты про пословицу, то именно так — не отрываясь, от документов, я все же вслушивалась в треп Алека, информации было много, но времени в обрез. Поэтому самое важное я решила прихватить с собой, дома почитаю.

— Я вообще-то хвастаюсь нашей блестящей идеей!

— Это моя идея, во-первых.

— А во-вторых — не дождавшись продолжения, с любопытством глянул на меня Алек.

Я, вздохнув, все же оторвалась от документов и подошла к постели, слегка отпихнув Алека.

И что не говори, а муженек у меня хорош. Идеален, я бы даже сказала. И почему все более менее симпатичные мужики такие козлы? Злой рок, никак? Нельзя было, что ли создать гармонично, чтобы и внутри и снаружи был красив? Наверное, нет. Иначе, мне бы все же пришлось признать, что я способна на любовь. А ее не существует. Вздохнула еще раз и глядя ему в глаза: