Книга Моя последняя игра, страница 67 – Владислава Мека

— Потому, что потом человек начинает думать и понимает в какой жопе он оказался. И от этого понимания хочется как-то избавиться. Вот он и начинает трахаться, убивать — предположил Монти.

— Как всегда, ничего умного — вздохнул Людовик и прижав мою голову к своим коленям, болезненно сжал подбородок — а ты что думаешь, Детка?

— Привычка — сморщившись, повторяю я.

— Какая, к чертям собачьим, привычка? — злясь, улыбается Людовик.

— Привычка есть, гадить, трахаться и убивать. Это все — привычка. Так делали до них, делают во время и будут делать после. Мы делаем только то, что делают окружающие. А они едят, гадят, трахаются и убивают…

— Ты — гениальна! Такая умница! — Людовик сбрасывает меня с колен, так, что я падаю на мраморный пол, ударяясь головой и пачкаясь в луже натекшей из-под девки, крови.

— Дорогой, трахни и убей эту сучку! Подай пример ее дружку! А потом, если он сможет сожрать хотя бы кусок от нее — отпусти.

— Будет сделано, хозяин — улыбается Монти и начинает расстегивать ремень.

Я отворачиваюсь, вставая на четвереньки. Не могу смотреть на это. Не хочу. Я опять подала им идею. Как же я ненавижу себя за это. Ну, почему?! Почему именно мои слова он воспринимает, как команду к действиям?

— Детка, тебе еще рано смотреть, как развлекается Монти. Пойдем, Бабетт, хочу позаниматься с тобой…

Лучше бы я смотрела на Монти трахающего девчонку, чем сейчас сидела абсолютно голая на стуле и не смела пошевелиться. Ведь Людовик рисует. Точнее, пишет мой портрет и стоит только чуть-чуть двинуться, как я получу очередной удар плетью. А уже два часа прошло!

В комнату вошел Монти, лениво глянул на меня. Мои „прелести“ его мало интересуют, даже если он по долгу бывает без бабы. Монти утверждает, что лучше член себе отрежет, чем когда-нибудь его дружок встанет на меня. И даже не из-за страха быть наказанным Людовиком, а просто потому, что такую психованную маньячку, как я, трогать — себе дороже.

— Ну что? Как прошло.

— Замечательно. Этого идиота я пришил. Жрать он так и не захотел, но пытался. Вон, как своей телки фэйс отделал.

И Монти поднимает руку, что до этого прятал за спиной. Он держит голову девчонки за волосы. Но, не это заставляет меня вздрогнуть, а то, что у нее нет части скулы.»…

— Нет! — я опять ору в собственной постели, очередной кошмар из прошлого.

Винс влетел в комнату осмотрелся и уставился на меня, сидящую в постели и трясущуюся, как осиновый лист.

— Что случилось?

— Комар приснился, ничего такого, иди спать — стараясь, чтобы голос не дрожал произнесла я.

— Да ты вся трясешься, воды дать? — вместо того, чтобы уйти подошел к кровати мужчина.

— Не надо — какая там вода, когда во рту столько слюны, что проглатывать не успеваю.

— Снилось что-то совсем жуткое — присел у меня в ногах Винс — орала ты, будь здоров, думал, что на тебя напали.

— Снилось прошло. Вообще-то, не так уж страшно, когда в очередной раз просматриваешь кадры из жизни — призналась я.

— В тот момент, когда сниться, тебе не кажется, что пересматриваешь. Скорей, по-новой переживаешь то, что казалось уже забыто — Винс совершенно бесцеремонно пододвинул меня к стене и улегся рядом.

— Ты чего? — удивилась я.

— Ничего. Холодная, как лед, дрожишь и собираешься дальше в своих кошмарах тонуть? Нет, так дело не пойдет. Я полежу с тобой пока снова не уснешь — его горячая рука легла попер меня, ладонь придавила живот. Я только сейчас поняла, что Винс в одних трусах.