Книга Истинная со скидкой для дракона, страница 29 – Анита Жарова

— Вы вообще не смеете…, — царапаю стол, чувствую едкий привкус злости, соли и металла от прикушенной на эмоциях губы.

Табальт наклоняется. Моего уха и шеи касается горячее дыхание, пропитанное запахом спиртного.

— Ты забыла свое место, служка…— тяжело дыша шепчет он.

— Пустите, немедленно!

— Только после того как ты ответишь за то, что ты сделала.

— Что я сделала? — истеричный смех подкатывает к горлу. Этот избалованный негодяй считает, что ему все позволено. И ведь сейчас мы одни, а я обездвижена.

— Ты посмела поднять на меня руку, — цедит он, неоднозначно и нагло проводя ладонью по моей пояснице.

— Я защищалась…

Боже, зачем я оправдываюсь? Ему плевать!

Скребу ногтями деревянную поверхность, дергаюсь, снова требую меня отпустить. Нет не прошу, требую и выкрикиваю:

— Ублюдок! Глупый, избалованный…

Не договариваю. Прикрыв на мгновение веки, я будто погружаюсь в другую реальность.

Снова школа, седьмой класс. Сын директора. Он стоит на фоне окна, из которого яркими, ослепляющими потоками бьет полуденное солнце. Ему весело. Издеваться над слабыми он просто обожал.

— Ты неудачница, где твои родственники, сиротка? Тебя не кому было даже в детдом отправить. На улице бросили…вот настолько ты никому не нужна, ущербная.

— У меня есть родители!

— Ты про тех, кто тебя из жалости приютил?

Слезы, что наворачивались на моих глазах, внезапно высохли. Что? Где логика? Я ее не ловлю. Похоже я слишком устала слушать гадости с оскорблениями и начала откровенно придираться к его словам.

— Ты только что заявил о том, как я никому не нужна, но тут же утверждаешь, что меня приютили из жалости. В твоих словах нет логичности, — я выпрямляюсь и перестаю обиженно втягивать голову в плечи, — может ты не такой умный, каким себя считаешь?

Класс будто накрывает вакуум, а мы с парнем смотрим друг на друга. Солнце, которое несколько секунд назад ослепляло мои глаза, куда-то исчезает. Становится мрачно. Серо. Небо затягивает свинец.

В гнетущем молчании класса, где только что происходило мое унижение, я и сын директора будто остаемся один на один. Его лицо искажает удивление. Потом непонимание и затем злость.

В этот момент раздается смешок кого-то из моих одноклассников. Сын директора вскипает и его ярость полностью направлена на меня.

— Ах ты, ущербная…я тебя щас отправлю туда, откуда ты выползла.

— Сомневаюсь, — само собой срывается с губ. Словно это говорю не я.

Пропускаю тот момент, когда в моей руке оказывается учебник и он молниеносно впечатывается в лицо сынка директора. Он визжит и…плачет, а я с ужасом вижу на его щеке отпечаток от книги, словно….

— Книга горит! Она книгу подожгла! — кричит кто-то и этот крик эхом пробивается в мое затуманенное сознание.

— Эй! В школе же курить нельзя!

— Пипец!

Медленно поворачиваю голову и с открытым ртом наблюдаю, как сгорают и кукожатся листы и картон в моей ладони.

Горящая книга выпадает, пронизывающий вой сирены оглушает и по лицу бьют капли ледяной воды.

Из воспоминания в реальность я возвращаюсь на удивление плавно, но ощущаю все тот же болезненно -едкий осадок.

Туман, окутавший сознание, постепенно отступал, пока Лаос что-то пьяно бормотал мне на ухо.

«Почему я вообще об этом вспомнила?» — задала себе вопрос, пытаясь скинуть туманные путы до конца. Я слишком абстрагировалась. Пора прийти в себя.