Книга Чертоги солнца, страница 15 – Тата Филатова

– Да! – Он закивал, обхватив себя. – Я видел тебя на старинном фото. Кажется, у меня защемило лопатку.

– Ты уверен, что это была я?

– Да. Ну ты там вся такая накрахмаленная, но это точно ты.

– Может, это не я, а похожа просто!

– Нет, это ты. Я же не дурак. Я всё изучил. Фамильные древа, помнишь?

– Подпись какая-то есть?

– Конечно, есть! Наши именитые дворяне Ольховские.

– Сегодня! – Я крикнула неземным голосом, стакан на подоконнике треснул, а Ден с воем зажал уши.

Я, должно быть, протёрла пол, шагая взад и вперёд по комнате. Денис сказал, что в музей просто так не проникнуть. Там охрана и сигнализация. Он со мной не пойдёт, не хочет, видите ли, портить репутацию, поэтому только покажет мне, где находится этот дом. Мы договорились встретиться в полночь.

У меня мысли путались, и я не могла даже сидеть: это было просто немыслимо! Мне необходимо увидеть это фото своими глазами! Как в этом городе могла оказаться моя фотография? Может, Ден что-то перепутал? А если нет? Тогда что я делала здесь больше полутора века назад? Жила как обычный человек? Я не понимаю. Я ничего не понимаю…

Вечером, как назло, начался дождь. Меня это, конечно, не остановило. Мы с Денисом доехали на такси до нужной улицы старинной застройки, мимо проносились деревянные дома с резными наличниками, с вывесками на старый манер, дома середины девятнадцатого и начала двадцатого века в стиле модерн. Вышли. Он поёжился от вечерней прохлады и жестом показал мне на здание на другой стороне улицы, недалеко от нас. Я подошла к серому двухэтажному каменному музею. На стене висела мраморная табличка: «Дом дворян Ольховских. Построен в 1820 году». На табличке рядом было написано «Музей дворянства». Я посмотрела на Дена, стоявшего на другой стороне дороги. Он поднял большой палец вверх и улыбнулся во весь рот. Дождь усилился, мои волосы вымокли и висели сосульками, с одежды текла вода.

– Давай, вперёд! Не бойся. Ты же этого хотела, – донёсся до меня его шёпот.

Я подошла к холодной мокрой стене. Камера была всего одна и направлена на центральный вход. Окна зарешёчены. Приложив обе ладони ко лбу, посмотрела на крышу. Если пробраться через чердак, возможно, сигнализация не сработает. Я слегка подпрыгнула, подобрав ноги, и упёрлась стопами в стену, приложила раскрытые ладони и начала карабкаться по отвесной стене. Сзади послышался восторженный вздох. Пролезла два этажа, вытащила маленькое окно под самой крышей, стараясь не разбить стекло, обернулась на Дена, его уже не было, я скользнула в оконный проём и оказалась внутри дома. Запахло старой мебелью и тлеющей от времени тканью. Было темно и пыльно. Пригляделась, кругом стояли какие-то коробки, поломанные стулья, разные вещички, от ветхости их, видимо, нельзя было выставлять на экспозиции. Пока ничего интересного. Дождь стучал по железной крыше. Вернув окно на место, я решила спуститься вниз. Открыла лаз в полу, спрыгнула на второй этаж и поняла, что оказалась в коридоре. Полы были покрыты красными музейными коврами. В дверных проёмах висели оградительные ленты. Слышала про такие музеи сотни раз. Ден сказал, что фотография на первом этаже, поэтому я, не задерживаясь, пошла по скрипучей лестнице вниз.

Огляделась: коридор, слева несколько комнат, справа просторный зал, высокий потолок с лепниной, большие окна. Вдоль стен старинная мебель: столы, всякие кресла, сервант, экспозиционные шкафы. Я прошла в комнату, соединяющуюся с этой, здесь была голландская печь, облицованная узорной плиткой, на стенах в рамках висели фотографии. Много фотографий. Под ними на широких тумбах за стеклом лежали старые документы и газеты. Подошла поближе. На вылинявших страницах мелькали заголовки о событиях и людях. Почему-то было страшно встретиться со своим лицом здесь, я нерешительно пробегала глазами снимки. Которое из них то самое фото? С коричневых снимков в пыльных рамах на меня смотрели люди девятнадцатого века. Мои современники. Пройдясь вдоль по комнате, на середине стены увидела семейную фотографию. Внутри у меня всё замерло. Там было четыре человека: мужчина, женщина и две девочки, одной из которых была я. Я зажала рот руками. Сомнений не было, моё лицо. Люди с фотографии смотрели на меня выцветшими от времени глазами. Я почти ребёнок. Это я, но совсем другая я. Живая. Круглолицая, волосы убраны. Воротничок, воланы. Я не помню такие платья… Кто эти люди? Тут я вздрогнула. Конечно, родители. Отец, бородатый и серьёзный, смотрит строго. А у матери добрые и печальные глаза, и рядом со мной, видимо, младшая сестра, очень похожая на меня. Это невозможно! Ничего не помню! Я опустила глаза и увидела табличку: «Дворяне Ольховские. Александр Дмитриевич, Мария Владимировна, Анастасия Александровна, Анна Александровна. 1860 год». Анастасия Александровна Ольховская… это я.