Книга Ночь упырей, страница 149 – Анастасия Андрианова

– Я вас познакомлю, – надломленным голосом пообещала Мавна. – Он тебе понравится. Может, не с первого взгляда. Меня сначала он очень бесил, потому что въедливый, нудный, грубый и ворчливый, но, когда с ним общаешься, понимаешь, что ворчит он не со зла, а грубость – вовсе даже не грубость. Он заботливый в мелочах. И красивый. Мам, честно, он не наркоман, даже не пьёт.

– Машина, квартирка, дорогие духи – допустим, это всё хорошо. Но вот остальное звучит как тайные свидания подростков. Чем он на жизнь зарабатывает, твой Мирча? Он из райхи, верно?

Мавна понимала, какие опасения могут возникнуть у мамы: что все райхи шарлатаны и занимаются дворовым «колдовством» в виде гаданий по рукам и на кофейной гуще. А ещё преступность. Некоторым стереотипам, к сожалению, приходится жить даже в головах неглупых и образованных людей.

– Ничего такого, мам. Да, он райхи, но всю жизнь прожил в Среднем Уделе. Говорит почти без акцента – только когда злится или волнуется. Он убивает упырей. Защищает весь город от этой заразы. Себя не жалеет. Вечно побитый и раненый, не везёт ему.

– Но тем не менее жалость – это ещё не любовь.

– Знаю.

Мавна вздохнула, завозилась на стуле, и сумка, которую она повесила на спинку, соскользнула вниз. С глухим стуком что-то покатилось по полу.

– Доченька… – мамин голос упал до шёпота. – Что это?

У Мавны что-то оборвалось внутри, когда мать положила на стол перцовый баллончик, нож и пистолет.

– Это твоё?

Мавна вздохнула:

– Моё.

– Откуда?..

– Нож дал Илар. А остальное… Смородника.

– Ты этим пользовалась?

– Баллончиком брызнула ему в лицо. Случайно. И из пистолета тоже стреляла в него… Не попала.

Мавна опустила голову, готовая сгореть от стыда. Все её милые описания совместного поедания хачапури и прогулок в парках зашатались, готовые разрушить образ хорошего парня, как рухнувшие декорации в бродячем театре.

– А вот эти эпизоды я хочу знать подробнее. Он преступник? У тебя проблемы с законом? Ты прячешься от полиции, а не от упырей?

Мавна издала глухой стон. Чёрт, ну вот она и попалась. Как же некрасиво перед мамой получается! Доигралась, дура. Надо было лучше прятать свой арсенал.

– Дочка, ты знаешь, что это незаконно? Ты хоть понимаешь, что тебя могут посадить лет на пять? – Мамин голос надломился, стал сиплым. Мавна ругала себя на чём свет стоит: идиотка, безмозглая овца, эгоистка. Заигралась в мафиози и грозу соннотопских улиц. Это было ужасно легкомысленно с её стороны. Ужасно несправедливо по отношению к родителям. Они не заслужили такую дочь.

– Я знаю, – пробормотала она. – Прости, мам. Я, кажется, сама незаметно увязла в чём-то опасном. Но я не хотела. И это не связано с полицией, я была с тобой честна. Меня будто в болото засосало, понимаешь, мам? Против воли. И Смо тут ни при чём. Он пытается меня защитить. И правда защищает, мам. Без него меня давно бы сожрали на улице.

Жестоко, но правда.

Она не знала, как мама отреагирует на все эти новости. Может, будет кричать. А может, расплачется. Видеть её плачущую будет больнее всего. Лучше бы дала пощёчину, обозвала шлюхой и уголовницей и выгнала из дома. Но мама просто смотрела на неё широко распахнутыми глазами, в которых стояла влага. Губы её дрожали. Мавна и сама всхлипнула и уткнулась лицом в мамину грудь.