Книга Ночь упырей, страница 40 – Анастасия Андрианова

Зато кто мешает вложить ему самому?

Укус за укусом, и на дне кастрюли осталось только пять сиротливых пельменей. С трудом остановив себя, Смородник прикрыл их крышкой. Оставит упырю, он же не зверь какой-то. Удовлетворённо вздохнул и до хруста повёл плечами, разминаясь. Склонился над люком. Ничего не происходило.

– Пу-пу-пу-у, – протянул Смородник.

Окружающая обстановка буквально давила на него. Он боялся задеть что-то грязное, наступить во что-то грязное, надышаться чем-то грязным… Очевидно, нужно было действовать, чтобы сделать своё пребывание в этом гадюшнике хоть сколько-нибудь комфортным. И чтобы Мавна, если уж и решит снова сюда приезжать, ничем тут не заразилась.

Должны же тут быть швабра и ведро?

Смородник осторожно, едва касаясь, толкнул дверь, выкрашенную бледно-зелёной краской, в стене слева от кухни. К счастью, там оказалось что-то вроде кладовой. Конечно, кладовая была ещё грязнее, чем кухня и гостиная, но тут хотя бы обнаружились швабра, тряпки и старое металлическое ведро. Ну, хоть что-то.

Закатав рукава выше локтей, он решил начать с самого очевидного. Сначала мусор.

У окна упырь развёл целую оранжерею, и некоторые растения почти перекрывали естественный свет. Смородник на минуту завис перед заросшим аквариумом, где среди зелёных стеблей плавала единственная рыбка. Мелькнула дурацкая мысль: а что, если рыбка – тоже нежак? Или нежичка. А может, даже тысяцкий? Скрывается у всех под носом в таком облике. Было бы удобно. Смородник на всякий случай высек из пальцев угрожающую искорку и показал рыбке:

– Видишь, рыба? Если что – я уже до тебя добрался.

Но рыбка только взмахнула широкими синими плавниками и скрылась за веточкой водного растения.

Следующие полчаса Смородник провёл, собирая упавшие засохшие листья и подметая землю, высыпавшуюся из горшков.

Затем смахнул всю паутину по углам. Наверное, до люстры Варде не доставал, поэтому там было особенно много грязи.

Он выбросил всё, что однозначно являлось мусором: фантики, обёртки, мелкий сор и шелуху у раковины. Вымыл полы, с отвращением залезая даже под диван, где собралось целое перекати-поле из паутины.

Протёр пыль везде, где мог дотянуться. Скрепя сердце вымыл раковину, кран и плиту. К холодильнику притронуться не решился, не всё так сразу. Но, когда спустя пару часов Смородник выпрямился, оглядывая результаты своих трудов, его накрыло глубокое чувство удовлетворения.

Наконец-то эта халупа если не сверкала, то хотя бы стала похожа на нормальное человеческое жилище, где не умрёшь от неведомой хвори, едва тронешь тарелку или сядешь на диван.

Да, ещё есть второй этаж. Но ничего. Надо же с чего-то начинать.

У кухонного стола что-то влажно булькнуло, чавкнуло и загудело. Смородник отставил швабру в сторону, обработал руки антисептиком и напряжённо склонился над люком.

Болотная вода пошла рябью, колыхаясь волнами. На тёмной поверхности вспучились пузыри, собираясь у краёв липкой серой пеной. Смородник поднял руку и нащупал в воздухе связи искры, взяв под контроль огоньки вокруг люка. Это было похоже на то, чтобы найти невидимую леску, тянущуюся к поплавку. Движение – и можно будет отозвать огни, дёрнуть за связи и поглотить искру своим телом. Главное – быть к этому готовым и не опалиться. А бывало всякое, Смородник не мог назвать себя самым аккуратным и въедливым чародеем. Слишком часто он торопился и действовал непредусмотрительно.