Книга Отсутствие жизни, страница 16 – Анастасия Андрианова

– Что случилось?

Варде сочувствующе посмотрел на неё, переплёл их пальцы и повёл к входу в дом. Велосипед Мавна оставила во дворе, у забора, чуть не помяв колесом цветущие астры, с рассадой которых Варде носился с весны.

– Да так… – Мавна замялась, думая, рассказывать или нет. – Поисковики отошли от дел. Но нас предупреждали. Так что это… нормально.

Варде снова привлёк её к себе.

– Звучит ужасно.

Они вошли в дом. Варде жил с отцом, на улочке, состоящей из четырёх домов, на окраине болот. Тут ещё громче слышался вой по ночам, но с Варде было нестрашно. Он успокаивал Мавну и тоже считал, что никаких упырей нет, а по болотам бегают бродячие собаки, лысые и больные, вероятно, бешеные. Мавна пыталась рассказать ему про нападение и то, как Илар с парнями забивают этих тварей, но Варде не любил такие разговоры, уводил в сторону – чтобы Мавна лишний раз не волновалась.

– Я так хочу есть. – Мавна вздохнула, бросила сумку на стул и открыла холодильник. Внутри стояли какие-то банки, обёрнутые крафтовой бумагой. – Что тут у тебя такое?

– О, это папино. – Варде усмехнулся, перекатив жвачку из одного угла рта в другой. – Чайный гриб. Хочешь?

– Нет-нет. Вижу йогурт, спасибо.

Мавна достала бутылочку, поставила на стол и вынула из сумки пакет с двумя булками.

– Вот, держи. С пеканом, как ты любишь.

– И никакой корицы? – спросил Варде, смешливо щурясь. Он развернул пакет и заглянул внутрь.

– Ни единой крошечки.

– Прекрасно.

Он выплюнул жвачку и откусил кусок от булки. Едва узнав про кофейню, Варде заявил, что у него жутчайшая аллергия на корицу, и Мавна строго следила, чтобы ему никогда не попалась коричная булка. Зато с орехами он просто обожал.

Они сидели за круглым маленьким столом и переглядывались, обмениваясь смущёнными улыбками. Осеннее прозрачное солнце освещало Варде сзади, и его светло-русые волосы казались золотистыми. И весь Варде сейчас выглядел по-мальчишески тонким, хрупким, и объёмный свитер, из длинных рукавов которого выглядывали худые запястья, только усиливал это впечатление. Мавна потянулась через стол и с нежностью убрала завиток волос, упавший ему на лоб.

Ей очень нравилось смотреть на Варде. У него было живое лицо: может, не слишком красивое, но приятное и подвижное. Он нечасто, но искренне улыбался, и зелёные глаза в обрамлении пушистых коричневых ресниц чуть щурились. Ей нравилось, как он одевался: мягкие рубашки и большие свитера, вельветовые брюки и замшевые ботинки – всё уютное, в землисто-мшистых тонах. Его хотелось обнимать и щипать за худые щёки, оберегать и подолгу разговаривать, приносить булки из кофейни и…

– Забыла! – Мавна снова схватила сумку. Порылась и выудила свёрток, перевязанный бечёвкой. – Вот. Это тебе. Подарок.

Варде отложил булку и с удивлением взял кулёк. Потянул за кончик бечёвки и развернул шуршащую бумагу. На стол выпали вязаные носки, полосатые, цвета мха и горчицы. У Мавны зарделись щёки от удовольствия, когда Варде с улыбкой начал разглядывать её подарок.

– С ума сойти! Ты сама связала?

Она кивнула.

– Ты ж моя умница! Ну что за золотые руки!

Варде нагнулся и поцеловал Мавну в лоб. Ей стало так тепло на душе и приятно, что только ради этого чувства стоило снова и снова радовать Варде нехитрыми подарками. Она ведь вязала носки с мыслями, что ему непременно понравится. Представляла, как он улыбнётся, что скажет – и со спицами в руках не думала ни о чём плохом.