Книга Отсутствие жизни, страница 25 – Анастасия Андрианова

– Очки сними, – попросила она.

Смородник сделал долгий глоток кофе и, тряхнув головой, медленно снял очки. Он сощурил глаза, красноватые и слезящиеся. Мавна хмыкнула.

– Всё ясно с тобой. Говори, зачем пришёл, и уходи. С тебя, кстати, триста удельцев за кофе.

– С такими ценами вы нескоро подниметесь.

– За каждый дополнительный шот эспрессо – пятьдесят удельцев сверху цены. – Мавна пожала плечами.

Смородник сунул руку в задний карман и положил на стол бумажку на пятьсот удельцев.

– Сдачу оставь себе. Чаевые.

В другом случае Мавна обрадовалась бы, но сейчас почему-то вспыхнула от злости – будто он пытался её унизить или смеялся над ней.

– Нет уж, схожу за сдачей.

– Тогда дай на двести какой-нибудь еды.

– Ты специально время тянешь? Говори, зачем пришёл.

– Вариант «поесть» уже не рассматривается? Ты работаешь в кафе, не забывай.

Мавна стиснула кулаки. Одну руку опустила к карману, нащупывая там маленький складной ножичек, который ей подарил Илар – после той первой встречи со Смородником Илар решил, что ей нужна какая-то защита на случай, если ещё какой-то мутный тип привяжется.

Она вовремя остановила себя. Что это с ней? Нервы сдают? Тёмный вечер и пустое кафе, напротив сидит мрачный парень с красными глазами – конечно, трудно было чувствовать себя в безопасности. Мавна успокоила себя тем, что в зале есть камеры. И на всякий случай написала сообщение Илару:

«Я скоро закрою кафе и поеду домой».

Смородник сдавил щепотью переносицу и цокнул, потирая глаза. Вид у него был не очень здоровый и изрядно измотанный. Чем дольше Мавна приглядывалась, тем больше смягчалась. Да уж, товарищ странный, но кофе ему явно не повредит. Вспомнив про еду на двести удельцев, Мавна сняла с витрины курник и пирожок с капустой.

– Я задам вопрос, – произнёс вдруг Смородник деловым тоном, в которым не осталось прошлой колкости, – а ты ответь. Только не насмехайся и не вешай ярлыки, идёт?

– Идёт, – недоверчиво согласилась Мавна.

– Упыри. Ты знаешь что-то про них?

Он вцепился зубами в курник, с прищуром глядя Мавне в лицо. Ей стало холодно, по коже пробежали мурашки. Вспомнилось и столкновение, и сильные пальцы, до боли сжимающие плечо. А главное – это слово. Упыри. Слово, лишавшее её покоя. Сводящее с ума. Чужое и нездешнее. Не из этого мира.

Мавна сухо сглотнула и суетливо заправила за ухо прядь.

Смородник откусывал огромные куски и глотал, почти не жуя. Хлебнул кофе, облизал губы от пены и снова надел очки.

– У тебя гиперфиксация, – пробормотала Мавна, глядя на своё отражение в тёмных стёклах. – Ты уже говорил об этом с Иларом. Думаешь, я знаю больше?

– Должна знать. От тебя тогда пахло упырём.

Мавна хотела огрызнуться и сказать что-то про его обонятельные рецепторы, забитые чем-то запрещённым, но осеклась. Речь Смородника не была спутанной. Он говорил уверенно и не сбивался. И вроде бы был трезв. Но это не отменяло всех его многочисленных странностей.

– А сейчас чем пахнет? – спросила она и тут же пожалела.

Он ответил без раздумий:

– Дешёвыми духами с вишней. Корицей. Кофе. И упырями.

Мавна отодвинулась на стуле подальше и замерла. В кафе тихо играла музыка, и сейчас звуки повисали в гнетущей страшной тишине – как в каком-нибудь триллере, когда сама собой вдруг начинала играть музыкальная шкатулка. Мавна быстро посмотрела в камеру под потолком. На выход – вроде недалеко, сможет убежать если что.