Книга Отсутствие жизни, страница 51 – Анастасия Андрианова

– Нет. Не надо домой.

– Тогда поехали в закусочную. Я бы чего-нибудь перекусил.

Мавна пошуршала пакетом, который успела забрать с сиденья до того, как Смородник вернулся на место.

– У нас на двоих есть половина слойки и твой отвратный кофе.

– Негусто.

Внедорожник сдал назад, развернулся мимо тлеющих останков упыря и выкатил через поле на грунтовую дорогу.

Варде сложил горячие оладьи со сковороды на тарелку и угрюмо поставил на стол. Сунул сковороду в раковину, достал из холодильника бутылку с карамельным сиропом и щедро полил оладьи.

Есть обычную пищу не хотелось, да и вообще настроение было хуже некуда, но Варде всё равно откусил и принялся жевать, почти не ощущая вкуса – сладко, тепло, но не более того.

Полдня он клял себя за глупость. Ну кто его торопил? Подготовился бы как следует. Выбрал бы красивый момент. Но нет, поспешил и всё испортил. Хотя Мавна тоже хороша. После её слов в груди пекло от обиды, Варде и не предполагал, что получить отказ будет так больно. Но это же был не отказ?.. Просто просьба дать время подумать? А что ему самому делать в это время? Бегать за ней с цветами и подарками? Не мешать и дать ей больше свободы? Плакать и умолять принять предложение?

Он со злостью мотнул головой. Волосы упали на глаза, пришлось поправить пальцами, липкими от сиропа.

Может, стоит набрать ей и извиниться? Или просто прислать сообщение? Варде проглотил оладьи и достал из кармана телефон. Уведомлений не было, Мавна не писала. Ну как хочет. Но он-то всегда может написать первым.

Или это будет слишком навязчиво?

Темень бы забрала эти условности!

В груди расползалась сосущая пустота. Получается, он обидел Мавну? Но ведь и она его тоже. Они никогда не ссорились с самого знакомства, да и сейчас, по сути, не ссорились, но Варде было стыдно за свои поспешные сборы и бегство, а гордость всё-таки не давала сделать вид, что ничего не произошло. Его никогда не отвергали девушки – наверное, потому, что в его жизни их было считаное количество, и со всеми они расходились тихо и спокойно, решив все недопонимания простым разговором.

Значит, и с Мавной надо просто поговорить. Разве не так?

Не так. Тем двум он не делал предложение. А ей сделал.

Идиот.

Варде встал, отодвинул стул и нервно прошёлся по кухне. Подошёл к окну – большому и квадратному, выходящему на болота. Вздохнул, осматривая комнатные растения. Хлорофитум снова до самого пола распустил свои плети с детьми-хлорофитятами, монстера вытягивала новый листок, а вот старый фикус что-то начинал вянуть. Варде поджал губы и полил своих питомцев, не забыв подлить воды в аквариум к петушку Варфоломею, и невидящим взглядом уставился на болота. Трава пожухла, бурым ковром укрыв всё, что летом так приятно зеленело. Над деревьями вдали кружило несколько ворон. Не самый радостный пейзаж, но Варде он наполнял каким-то мрачным вдохновением.

Взяв с комода блокнот и карандаш, он устроился на краешке подоконника, не занятом горшками с цветами, и начал рисовать. Всё подряд: разросшийся хлорофитум, пышные плавники Варфоломея и веточку роголистника из его аквариума, стопку недоеденных оладий, стул с рюкзаком, висящим на спинке… И Мавну. По памяти.

Шуршание грифеля по бумаге успокаивало, в голове стало легче и светлее. Варде откинулся затылком об оконную раму и протяжно выдохнул.