Книга Отсутствие жизни, страница 90 – Анастасия Андрианова

Смородник хмыкнул и передал ей медикаменты.

– Вот тебе и жилище наркомана, да? Мне давно всё с тобой ясно, жертва стереотипов. Держи. Толстым слоем прямо на рану и вокруг. Помочь?

Мавна потупила взгляд.

– Сама справлюсь. Спасибо.

Смородник кивнул, достал пачку сигарет и вышел на балкон, а Мавна шмыгнула в ванную, заперевшись на замок. Тут тоже было чисто, как в больнице, только тусклая лампочка портила впечатление. Светлый кафель, душевая кабина, унитаз и раковина идеально белые, в углу – навороченная швабра, которую Мавна видела по телевизору в «магазине на диване», пачки порошков и моющих средств выстроены строго по размеру. На раковине – большая бутыль жидкого мыла с лавандой.

Присев на опущенную крышку унитаза, Мавна закатала штанину и осторожно сняла бинт, уже присохший к коже. Рана выглядела неважно, с тёмными, будто обожжёнными, краями. Тошнота снова подкатила к горлу, пришлось зажать рот ладонью.

Мавна потянулась рукой к раковине, на ощупь включила воду – сначала полилась настолько горячая, что можно было ошпариться, но, покрутив кран, Мавна сделала струю холоднее. Намочила пальцы и приложила ко лбу и к шее, стало полегче. Глубоко вдохнув, Мавна открутила крышку с банки – в нос ударил резкий дымно-травяной запах, чем-то напоминающий запах бальзама из жестяной коробки со звёздочкой. Мазь выглядела как густое ярко-салатовое мыло, а когда Мавна набрала её на палец, кожу одновременно пробрало и жаром, и холодом, будто пустили электрический ток.

Мавна отмотала немного туалетной бумаги, смочила водой и протёрла ногу, убирая следы засохшей крови. Смородник не сказал ничего про дополнительную дезинфекцию, значит, оставалось надеяться, что чародейская мазь справится со всем сразу. Оттерев кровь, Мавна нанесла на рану мазь и зашипела от боли: ногу будто сунули в бочку с кислотой. На глазах выступили слёзы, она едва сдержалась, чтобы не побежать в душ, смывать зелёную гущу. Пришлось терпеть, зажмурившись и вцепившись пальцами в край раковины, но, когда боль стала совсем невыносимой, волна жара вдруг пошла на спад и затихла. Мавна отдышалась, заправила волосы за уши и осторожно, но довольно туго перебинтовала ногу, захватывая всё от щиколотки до середины икры. Ванная наполнилась едким запахом мази, от которого щипало в носу.

Смородник ещё курил, когда Мавна вернулась в комнату и скромно села на краешек стула. Балконная дверь была открыта, шторы колыхались, и в помещение задувал холодный сырой ветер. Мавна поёжилась, обхватив себя руками за плечи.

Банку с мазью она поставила на стол, около зарядного устройства от ноутбука. Убрать мазь в холодильник? Было неловко вот так хозяйничать в чужом доме. Да и вообще, ей бы пора ехать, но невежливо уходить не попрощавшись.

Мавна поджала под себя здоровую ногу и откинулась на спинку стула. Сердце до сих пор колотилось громче, чем обычно. Навалилось всё сразу: упырь, рана, боль, дорога, чужой дом. А ещё – враньё, в котором она с каждым днём увязала только глубже. Что, если Илар позвонит Варде и спросит про неё? А она и не была там. Её ложь может вскрыться на раз-два, и тогда достанется и самой Мавне, и её близким: расстроятся по её вине. Эх, дурочка…

Она вздрогнула, когда Смородник вернулся и захлопнул балконную дверь. Комната сразу стала казаться ещё меньше – вдвоём и не развернуться.