Книга Советница короля, или От фаты не зарекайся, страница 27 – Ольга Обская

— Почему вы это сделали? — наконец спросил Бобби, разглядывая брошь на своей ладони.

— Я давно хотел выразить госпоже Эми своё восхищение, но не находил случая. Думаю, эта изящная вещица послужит сигналом.

— Как вы можете быть восхищены моей госпожой, если не знакомы с ней? — удивился Бобби, ещё не понимая, что этой фразой выдал себя с головой.

Вернее, выдала.

Маленькая ловкая милая лукавая притворщица.

— Откуда ты знаешь, что я с ней не знаком? — невинно поинтересовался Йон-Мартин. — Мы хорошо знакомы. Я нахожу госпожу Эми самой необычной девой, какую мне приходилось когда-либо встречать.

Это было чистой правдой. Плутовка распалила в Йон-Мартине жгучий интерес. Зачем она переодевается юношей? Зачем изображает собственного слугу? Ради развлечения или у неё есть на это свои причины? А если вспомнить, какой необыкновенной ловкостью и бесстрашием она обладает, то её загадка становится ещё более интригующей.

— Хорошо, я передам госпоже ваш комплимент и ваш подарок, — она попыталась улизнуть, ощущая, что могла себя выдать.

Йон-Мартину не хотелось её отпускать. Любопытство терзало попытаться разгадать её тайну прямо здесь и сейчас. Но он сдержал порыв устроить ей допрос посреди рынка.

— Передай своей госпоже вместе с брошью ещё и приглашение на ужин, — улыбнулся он. — Буду ждать её сегодня в малой обеденной беседке в замковом парке, когда колокол на башне времени пробьёт семь раз.

Принцу хотелось, чтобы при следующей их встрече Эми сняла с себя образ Бобби и была сама собой.

План Лиды сработал. Она отвела Гренаттера и Льюлию на террасу, и попросила прислугу принести чай себе и гостям. И пока столик накрывали для чаепития, она заметила в кустах своего крылатого монстрика. Похоже, певунья была в прекрасном настроении — она удобно устроилась между двумя соцветиями гортензии и подала голос:

— Фьюить-фьюить…

Её напевы сливались с щебетанием птиц, но Лида уже научилась отличать голос певуньи от голосов других любителей чирикать. Теперь главное, чтобы она залезла кому-нибудь из гостей в голову и дала своей хозяйке знать, что там. Впрочем, Лида собиралась и сама немного побыть в роли психолога и взломщика чужих мыслей. Свои усилия решила направить на Льюлию. Пусть хоть что-то расскажет. Почему она всё время молчит?

— Наверное, вы испытали необыкновенное счастье, когда чунайским шаманам удалось вылечить Лео, — попыталась разговорить её Лида. — Госпожа Льюлия, расскажите, что вы чувствовали, когда молчавший почти два года сын заговорил? Каким было его первое слово?

Та даже не подняла опущенный в чашку взгляд. За неё снова ответил Гренаттер.

— Словами не передать, как мы были счастливы, — заверил он. — Первым словом Леонардо было “мама”.

Ожидаемый ответ. Наверное, девяносто девять процентов детей именно это слово произносят первым.

— А второе слово?

— Второе — “папа”, — снова выдал ожидаемый ответ Гренаттер.

Лиде всё больше казалось подозрительным, что Льюлия по-прежнему молчит, а её супруг сыплет банальностями. Обычно родителей за язык тянуть не нужно — в их арсенале полно забавных и трогательных историй о своих детях. Она думала, о чём бы ещё спросить гостей, когда малышка-певунья неожиданно снова подала голос:

— Фьюить… фьюить… похи-и… ти-и-ить… фьюить.