Книга Хозяйка волшебной почты, или Сами с усами, страница 187 – Наталья Фирст, Ксения Никонова

– Я? – изумился Бегемот.

– Ты. Тебе с твоими внушительными размерами эта посылка в самый раз, – кивнула я. – А для удобства можешь взять шопер.

Муха ехидно захихикала, потерла лапки.

– Но у меня банные процедуры, – оглядев упитанную тушку, возразил кот. – Я вот тут еще не домыл , и тут...

– Вернешься, домоешь. У тебя там всего ничего осталось. Я с посылкой поджимают сроки. Видишь что написано в инструкции? Время доставки до обеда, – прочитала я.

– А дверь из башни откроешь? – продолжил капризничать Бегемот.

– А самому слабо? Или, может, мне самой сходить? – задумчиво огладила я свой уже довольно заметный животик. – Вот прям сейчас сбегаю, а потом расскажу Ричарду, как вы меня цените.

Упоминание моего обожаемого мужа, как всегда подействовало молниеносно.

– Ладно, потом домоюсь, - сдался кот. - Давай свою посылку сюда. И шоппер неси.

Я улыбнулась, потрепала по ушам пушистого помощника и приладила ему посылку на спину.

Сама отправилась обратно в особняк Абернати, где меня уже ждали завтрак и Ричард.

– Ты задержалась, - мимоходом заметил муж, просматривая корреспонденцию. - Неужели прямо так ходила на доставку?

Я оглядела свой халат с тапочками и рассмеялась.

– Бегемота снаряжала. Еле уговорила. Он, видите ли, был занят банными процедурами. Пришлось применить тяжелую артиллерию...

Рачерд вопросительно приподнял бровь.

– А что у нас считается тяжелой артиллерией?

– Не что, а кто. – Я уселась за стол, придвинула поближе кашу. – Ты, любимый.

– Кхм, неужели я такой страшный?

– Просто кошмарный.

– Милорд, ваша утренняя газета.

В столовую вошел слуга, с поклоном положил на стол печатные листы.

– Спасибо, Трентон.

Ричард беззвучно опустил на блюдце фарфоровую чашечку и переключил внимание на прессу.

Вот, кажется, дурацкая привычка – читать по утрам за столом вместо того, чтобы просто пообщаться. По идее, она обязана была меня бесить. Но нет, ни разу не бесила! Даже наоборот, умиляла.

Мне нравилось вообще все, что делал мой муж. Да я от одного его присутствия тихо млела. Всегда. Везде. Как самая натуральная влюбленная дурочка.

А сегодня мое прекрасное настроение вообще ничто не могло поколебать. Вчера леди Баттон наконец-то прислала мне открытку, где предлагала забыть все прошлые недоразумения. Сама! Мне!

Я доела последнюю ложку каши, отодвинула тарелку, покосилась на ветчину и кисло сморщилась. Мясо мой организм отказывался принимать категорически. Зато с огромным аппетитом поглощал молочку и сладости. Особенно последние.

Ладони мои незаметно скользнули по животу. Такими темпами к концу беременности я превращусь в колобка. Нельзя столько сладкого жрать, Ариш! Ох, нельзя.

Я горько вздохнула и придвинула к себе вазочку с профитролями. Оно, конечно, нельзя, но так хочется. Пальцы, не слушая доводов разума, потянулись к круглой заварной прелести, наполненной чудесным кремом.

Я осторожно покосилась на мужа и замерла. Что-то не так. Точно что-то не так.

Ричард сидел с каменным лицом и не мигая смотрел на передовицу газеты. На скулах его играли желваки. Ладони так и норовили сжаться в кулак.

– Ри-и-ич, что случилось?

Профитроли вмиг оказались забыты. Муж судорожно сжимал газету и невидящим взглядом смотрел в никуда.

– А? – Он словно очнулся. – Нет-нет, ничего. Хочешь еще чаю, милая?

Ричард неспешно, стараясь не привлекать внимания к своим действиям, сложил газету и протянул не глядя слуге.