Книга Лавка редкостей, или Наташа, ты попала!, страница 31 – Ксения Никонова, Наталья Фирст

Она довольно живенько скрутила нужную фигуру из призрачных пальцев и сунула мне под нос.

— Я не умею, — почти прошептала я.

— Никчема.

— Ну, бабушка Тереза. Я знаю, вы добрая, вы хорошая!

Я старательно захлопала ресницами.

— Тьфу ты, подлиза, — сплюнула старуха в сердцах и гаркнула, — дом, погрей для этой бестолочи воды!

И тут же испарилась. Я сунула руку под кран и обмерла. Оттуда текла шикарная водица.

— Спасибо, бабушка Тереза, — мой крик канул в пустоту, но это меня ничуть не расстроило. — Я вас обожаю! Вы лучшая!

Грязное платье полетело на пол. Следом сорочка и панталоны. Я сунулась в шкаф, достала перевязанное ленточкой душистое мыло, залезла в ванну, включила душ и просто застонала от блаженства.

* * *

До спальни пришлось добежать голышом. Уже там я накинула на себя ночную сорочку, подхватила со спинки кровати старенький плед и закуталась в него для тепла. На миг задержалась у зеркала. Отражение показало мне чистенькую, как вишенка после дождя, Наташу Риммель. Я в ответ показала ему язык, хохотнула и почти вприпрыжку бросилась на кухню.

Возле буфета остановилась в задумчивости. С дверок на меня жалобно глазели четыре изумрудных глаза. Маленькие хулиганы выглядели такими несчастными, такими сиротливыми. Даже крылышки у них поникли от обиды.

Я улыбнулась и произнесла:

— Имейте ввиду, если вы хоть что-то испортите или сломаете, я рассержусь и запру вас здесь на неделю! Поняли?

Ответом мне стала тоскливая тишина. Я погасила улыбку и приняла строгий вид.

— Я вас предупредила. А пока, двое с буфета, марш гулять! И чтобы были паиньками!

И не успела даже мигнуть, как резные дракончики с дверок испарились.

— И чтобы мне тише воды, ниже травы! — крикнула я им вслед.

Потом прокашлялась и открыла буфет.

* * *

Банки сияли с полок, как новогодняя гирлянда. Бутыли от них не отставали. Мне вдруг пришла мысль опробовать новую тактику. Я сделала жалобные бровки, сложила ладошки на груди и проговорила просительным голосом.

— Я, конечно, на все согласна, но очень хотелось бы отметить мое заселение. Я столько дел за сегодня переделала. Пожалуйста! Дайте мне что-нибудь праздничное.

Банки погасли. Все до одной. Я вновь открыла рот, на этот раз чтобы извиниться, но тут с одной из полок взмыла бутыль и ткнулась в мои ладони. За ней последовали две небольшие банки. Из недр буфета дохнуло теплом. Мне показалось будто две призрачные ладони толкнули меня, заставляя отойти. Дверки сами собой захлопнулись.

Я нежно обняла свою добычу, осторожно сгрузила на стол и сказала:

— Намек понят, сегодня больше тревожить не буду.

* * *

В бутылке оказалось вино. Светлое, цвета золотистого янтаря. Пахло от него почему-то лесной земляникой. В одной из банок был ванильный пудинг. В другой — две горсти шоколадных конфет. От такой щедрости я едва не прослезилась.

У меня получался настоящий праздник. Не хватало только свечей, цветов и… Александра. От его общества я бы сейчас точно не отказалась со всеми вытекающими последствиями.

— И только испортила бы репутацию Наташи Риммель, — остановила я сама себя вслух. — Это тебе, дорогуша, не Москва двадцать первого века. Здесь такие вольности не прощают.

Я все разложила по тарелкам, взяла себе один бокал на высокой ножке, составила посуду с бутылкой на поднос и выглянула в коридор. Малышни видно не было. Вот и славно.