Книга Ковен сломленных, страница 52 – Айви Эшер

– Извращенка, – парирует он и отскакивает, прежде чем я успеваю его ударить.

– Какие условия вызова? – кричит Федор, и возбужденные оборотни замолкают, чтобы услышать ответ.

– Никакой магии, – говорит Брун.

– Тогда никаких превращений, – ставлю свое условие.

– Победитель вступит в связь до восхода солнца, или вызов снова может быть брошен, – объявляет Маня, и я кидаю на нее недовольный взгляд, но он ее совершенно не смущает.

Брун заканчивает растяжку, а я опускаю взгляд, оценивая, что на мне надето. Узкие джинсы и свитер – не лучшая экипировка для боя. Не хочу подставлять себя тем, что у меня будет ограниченный диапазон движений. Скидываю ботильоны, расстегиваю джинсы и вылезаю из них.

– Что ты делаешь? – шипит Торрез.

– Чтобы было легче передвигаться, – шиплю я в ответ.

Стягиваю свитер через голову и остаюсь в майке и нижнем белье. В толпе раздается одобрительный свист, и Торрез издает предупреждающее рычание. Он втягивает носом воздух и устремляет на меня горящий взгляд. Хорош, однако…

– Чертов волчий нюх, – ворчу я себе под нос, но, видимо, недостаточно тихо, потому что мой приятель разражается лающим смехом.

Он шлепает меня по заднице и подталкивает вперед.

– Давай, выиграй меня, – велит он, когда я направляюсь к Брун.

Хочу свирепо посмотреть на него, но я слишком занята, объясняя своей мокреющей вагине, что мы не должны умереть, пока не сотрем раздражающую улыбочку с его лица. Я почти уверена в том, что запах моего возбуждения витает в воздухе вокруг меня, и пытаюсь замаскировать его гневом, настраивая себя на драку. Оцениваю Брун, пока разминаюсь, и мысленно прокручиваю в голове все то, что выводит меня из себя. Мне нужно распалить ярость и жажду крови в своих венах.

Вспоминаю все дерьмо со своими Избранными и ковеном Эноха, вспоминаю каждую глупую ссору, каждую драку, которые они устраивали. Вспоминаю Сильву и его отвращение, затем добавляю в кучу пылающей ярости ненависть ко мне со стороны Лахлана. Перебираю все вопросы, на которые, вероятно, никогда не получу ответов, а если и получу, то они принесут мне одно разочарование. Снова и снова повторяю, что эта толстая сука пытается украсть то, что принадлежит мне.

Наконец звериный настрой включается на полную силу, душа алчет крови.

Неподвижно стою на своей стороне поляны и жду, когда все это начнется. Федор говорит кучу дерьма, на которую я не обращаю внимания; вместо этого я мысленно представляю, как отрываю этой девке голову. Я дико взвинчена, и как только Федор коротким свистом сигнализирует о начале боя, бросаюсь в атаку.

Брун, кажется, шокирована. Эта наглая девка с большой задницей, вероятно, привыкла к другому. Ее соперники не торопятся, обдумывая, как противостоять очевидной силе и габаритам. Но мне все равно. Если она причинит мне боль, я сделаю ей гораздо, гораздо больнее.

Она летит в мою сторону, и я наклоняюсь так низко, как только могу, чтобы обхватить мощные бедра. Мы падаем на землю, и я бью ее коленом между ног.

Парни думают, что только им больно, когда их бьют в то самое местечко, но они не правы. Брун вскрикивает и рычит. Она пытается перевернуть меня, чтобы быть сверху. Ей это удается, но я расставляю согнутые ноги, напрягаюсь, приподнимаю Брун и наношу ей несколько ударов в голову.

Удерживаю ее в какой-то гребаной позе а-ля Супермен и наношу удары по лицу и шее. Она соскальзывает с меня, и я быстро вскакиваю на ноги. Рукавом рубашки девица вытирает кровь с носа и рта и в ярости плюет в меня. Оскорбление не попадает в цель, и я ухмыляюсь. Она подскакивает, и я приседаю, делая вид, что собираюсь схватить ее за ноги. Брун наклоняется, чтобы не дать мне преимущества, но в последний момент я выпрямляюсь и протягиваю руку к резинке ее трусов.