Книга Ковен сломленных, страница 80 – Айви Эшер

Я разворачиваюсь и, пошатываясь, выхожу из комнаты. Вообще-то я предполагала, что они могут удивиться моему признанию, но, черт возьми, не думала, что кто-то из них разозлится. Говорят, женщины сбивают с толку, но пошло оно на хрен, мужчины и тут выигрывают.

Выскакиваю за дверь, и меня снова встречает темнота. Как же я скучаю по солнцу… Я и не подозревала, насколько была привязана к этому маленькому огненному шару, пока почти перестала его видеть.

Чья-то рука хватает меня, и я разворачиваюсь. Жадные губы прижимаются к моим, и я оказываюсь в теплых объятиях. Меня целуют до потери сознания. Запускаю руки в густые волнистые локоны и притягиваю Валена еще ближе к себе.

– Я люблю тебя, Винна. Бастьен тоже, просто он напуган. – Я понимающе киваю и нежно целую его еще раз, прежде чем он отступает, освобождая место для Райкера.

– Я люблю тебя, Пищалочка, будь осторожна и возвращайся к нам.

Улыбаюсь ему, он обхватывает мои щеки ладонями и притягивает к себе. У него мягкие губы, и я чувствую на его языке вкус благоговения и признания.

Райкер отстраняется, его сменяет Нокс. Он подхватывает меня на руки, и я обвиваю ногами его талию.

– Прости, Киллерша. Прости, что был таким отстраненным последние пару недель. Просто знай, что я всегда рядом. Я люблю тебя. И всегда буду любить, и мы со всем разберемся вместе, хорошо?

– Хорошо, – отвечаю я.

Нокс нежно целует меня, прежде чем и освободить место для следующего Избранного. Это похоже на конвейер любви, где каждый по очереди добавляет мне по кусочку, пока я не буду готова к бою.

– Ты любишь меня, Ведьма?

– Люблю, Волк.

– Тогда поцелуй меня, пока я не разозлился и не разнес твой дом вдребезги, – угрожает Торрез, и я смеюсь.

– Ужасно, Волк, и я могу придумать вещи получше, которые ты можешь разгромить, – возражаю я.

Торрез рычит и целует меня с дикой страстью, затем прикусывает руны на моем плече. Я не сдерживаю тихий стон, и он отстраняется с непристойной улыбкой.

– Моя жадная девочка, – говорит он и снова впивается в мои губы.

Проблема с таким способом прощания заключается в том, что я не хочу прощаться. Я хочу затащить их обратно в комнату и сказать: «Да пошло оно все, настало время для группового секса».

Торрез отходит от меня, прекрасно понимая, что со мной происходит, и ему это чертовски нравится.

Ко мне подходит Сабин, в его глазах столько любви, а в улыбке столько счастья, что я не могу не улыбнуться в ответ.

– Ты лю-ю-юбишь меня. Ты хочешь образовать со мной связь, заняться любовью и завести детей, – напевает он мне, и я смеюсь, а потом давлюсь словом «дети».

– С детьми тяжело, – говорю я, и он улыбается мне, как будто я ничего не сказала. – Серьезно, Сабин, – предупреждаю я, но он просто целует меня так, что мне приходится напомнить себе, почему я немного взвинчена.

– Ты знаешь, что я чувствую к тебе, Винна. Ты – лучшее, что когда-либо случалось с нами. Так что давайте убьем этого гребаного Адриэля и начнем жить так, как мы все заслуживаем, вместе.

Радость отражается на моем лице, и мне приходится сжать бедра от его слов.

– Черт, твоя безжалостность невероятно возбуждает, – признаюсь я, и Сабин смеется. Я отдаю ему честь, когда он отходит. – Держи их в узде, Капитан Облом. Вам всем нужно тренироваться каждую секунду дня. – Сабин качает головой, услышав прозвище, но отдает мне честь в ответ.