Книга Ковен избранных, страница 119 – Айви Эшер

– Это ваша мама? – спрашиваю у близнецов.

Они в унисон кивают. Я смотрю на фотографию, восхищаясь моментом: как же счастливы они были с Сильвой, когда их запечатлели на камеру. Вижу в чертах женщины Бастьена и Валена. У них ее нос, губы и, безусловно, прекрасные темные кудри.

Аккуратно ставлю фотографию и снова возвращаюсь к тайне, над разгадкой которой провела большую часть ночи. Мой отец, родители близнецов и их ковен исчезли все вместе. Пятнадцать месяцев спустя, плюс-минус месяц-два, родилась я. Моя мать была Стражем, потому что это явно перешло ко мне не от отца – не со стороны Вона, – но как, черт возьми, они сошлись?

– Как целый ковен мог буквально раствориться в воздухе, одновременно с этим обнаружив Стража, которого вообще не должно было существовать? И как я потом, после того как моя мать, то есть Страж, залетела и ни о ком из ковена больше не было ни слуху ни духу, каким-то образом оказалась у Бет? – спрашиваю я, не сводя глаз с фотографии.

– Хотелось бы знать, – говорит Вален, и я слышу затаенную грусть в его голосе.

Раздраженно тру переносицу, понимая, что со вчерашнего вечера так и не приблизилась к разгадке тайны. Сидя в ванне, а потом лежа в кровати, я снова и снова перебирала все, что могла вспомнить о Бет. Искала в воспоминаниях любые подсказки, которые могли бы помочь мне понять, как я у нее оказалась. Она наверняка знала о моем отце больше, чем утверждала, но как она в принципе во все это ввязалась?

Сильные руки обхватывают меня за бедра, и я прижимаюсь к груди Нокса, раздосадованно вздыхая.

– Вам что-нибудь известно о ламиях, с которыми они должны были разобраться? – спрашиваю я. – Я уверена, что они – недостающее звено во всей этой истории.

– Нам известны имена некоторых ламий, но тут мы уперлись в тупик. Паладинов вызвали с ними разобраться, потому что те похищали кастеров, но никакой информации о причинах этого мы не нашли, – говорит Бастьен.

– Они послали паладинов на поиски пропавшего ковена, но и паладины, и ламии исчезли без следа, – подтверждает Вален.

Нокс тянет меня к дивану, и я плюхаюсь рядом с ним. Парень обхватывает меня рукой, и я прижимаюсь к нему, погружаясь в размышления.

– Ты хорошо пахнешь, – рассеянно говорю я, глубоко вдыхая его аромат. Не могу определить, что это за запах, но он глубокий и мужественный, и мне это очень нравится.

Нокс усмехается и потирает носом мою щеку. Так или иначе я являюсь ключом к разгадке всей этой истории, и только я смогу выяснить, как все это взаимосвязано.

– Когда гнездо ламий и паладины исчезли, похищения прекратились? – спрашиваю я, не обращаясь ни к кому конкретно.

– Кажется, да, – отвечает Бастьен. – Помню, читал, что в то время старейшины связывали это с тем, будто гнездо было либо устранено, либо повреждено настолько, что не смогло продолжать заниматься тем, чем раньше.

– Или же гнездо достигло своей цели, какой бы она ни была, и в похищениях не осталось смысла, – невзначай говорю я.

В комнате воцаряется тишина: все мы погружаемся в свои мысли. Не знаю, как долго мы так сидим, но через какое-то время Райкер прерывает этот самоанализ.

– Как насчет того, чтобы заняться изучением документов, которые оставили тебе чтецы, Пищалочка? Может, мы найдем в них что-нибудь полезное?

Смотрю на Райкера и вскидываю брови.