Книга Василиска 1, страница 8 – Ольга Чумаченко

Василиса свободной рукой взялась за свои непослушные пальцы, и просто сдёрнула их. Получилось! Пальцы соскользнули, рука непослушно упала вдоль тела. Но девушку такое поведение собственного тела не испугало, пару минут она потратила на массаж конечности, и чувствительность в ней начала возвращаться. Но первым делом она расстегнула лямку на подбородке, сняла шлем, оставшись в тёмном платке, навязанном на манер банданы.

А вокруг неё, как она начала шевелиться, притихли голоса.

Возвращалась к девушке не только чувствительность, но и способность трезво размышлять, оценивать окружающую обстановку. И что это за такая больница? Дедушка рассказывал ей о целителях, о магически одарённых людях. Что они могут очень много, в зависимости от внутреннего резерва одарённого. А тут, она бы сказала, никакого целителя не наблюдалось и в помине. Сарай!

Мало того, она поняла, когда отцепляла руку, что вокруг неё, как и при дедушкиной защите, магическое марево. Защита? Выставила она руку и пощупала пространство вокруг себя. Точно! Сконцентрировалась она, как дед учил, и убрала его. Оно же уйму энергии потребляет. И сколько времени действовала?

Разговаривающие рядом люди примолкли, когда она зашевелилась. И ещё, что она не сразу поняла, что речь незнакомцев ей знакома. Кошмар! Незнакомые люди разговаривали на их тайном семейном языке, которому её дедушка научил вроде игры. Хотя не так уж не понимали, он напоминал диалект её родной речи. И всё равно ей было так прекрасно, говорить на языке, который окружающие практически не понимают. Только дед, папа, брат и она. Красота! А ещё писали они друг другу письма на нём. И по примеру дедушки тоже завели свои дневники, свои фолианты, смеялись они. Лиска рассказывала дневнику свои тайны, свои мечты и пожелания. Понравившиеся песни тоже там были. Как и стихи о любви. А потом, постепенно, дневник стало её ежедневником, единственный, кому и куда она могла поплакаться, высказать свою боль.

Василиска потянулась к лямкам, нажимая на фиксирующий замочек на груди, чтобы снять сдавливающий грудь рюкзак. И такое движение привело к болевому спазму в желудке, и кишки, как ей показалось, скрутились от боли. А на губах у неё улыбка образовалась, вспомнилось ей выражение, «кишка кишке ложкой стучит по башке?» Есть, ей очень захотелось есть. Даже не так! Жрать! Пить!

Вообще, вокруг её дедушки было много тайн. Но не для неё. Он ведь всё ей рассказывал, учил языку и магии. А она воспринимала его россказни, как сказки. Про то, что ему более трёхсот лет и он маг, телепортировавшийся в их технический мир из другого мира магии. Сначала, она по-детски во всё верила, а потом — подросла. Ну и что, что доступна и ей кое-какая магия? Ну, видит она кое-какие энергетические потоки, даже, бывает, что управлять ей ими удаётся. Через раз так десять-двадцать. Иногда, даже невесомые предметы она двигала: пух, листик. И ветерок с ней заигрывал. Иногда! И недовольно она надувала губы в детстве, когда такая игра брату давалась лучше. Ничего удивительного. По телевизору и не таких уникумов показывали. Людей с паранормальными способностями. Экстрасенсов.

Села, наконец, Василиска и осмотрелась, как следует, прояснившимися глазами, мозгами и т. д и т.п. Не удивительно, что она чувствовала себя плохо. Это же сколько можно было пролежать в довольно тёплой одежде, в обмундировании, в маленьком, но бронежилете и с рюкзаком, в жарком… Нет! Затхлом помещение?