Книга Василиска 4, страница 4 – Ольга Чумаченко

— Твой целитель опять письма тебе прислал… — белянка чуть с надёжных рук не спрыгнула, предвкушая новую порцию размышлений. Уж больно интересно было общаться ей с человеком, жадным до определённых знаний. Ухмыльнулся наг, даже не пытаясь прятать клыки. Ревность! Что его дочь проявляет интерес к общению ещё с кем-то, кроме него. И даже сонливость у неё пропала. Если бы он точно не знал, что на том конце связи довольно пожилой мужчина-маг, подумал бы, что она влюбилась. Отправляла она ему переводы своей медицинской книг с зарисовками, с замечаниями, пометками. Писала от себя, описывая свою медицинскую деятельность и деятельность мужа. Да, да, рассказала Лиска папе Шамилю, что на самом деле она замужем, по крайне мере была, расписал их командир одного из подразделений. И родители дали добро. У неё даже этот самый подтверждающий документ имеется. Всё законно! А теперь… она была в растерянности, не понимая своего нынешнего статуса. Статуса⁈ Шипел наг. У его ужика теперь один статус, его маленькой дочери.

Пожилой целитель изучал её письма и отписывался ответным посланием, и не одним. По ходу изучения, естественно, возникали у него вопросы, требующие подробного разъяснения. Лиска старалась донести информацию, и как можно подробнее.

А от Глеба известий не было. Он связывался с Шамилем недели три назад, сообщив, что они выдвинулись в путь до какой-то стоянки, куда планировалось дойти до проливных дождей и там переждать. А там какая-то аномальная территория, что магическая связь не работает.

Не работает связь, значит, дошли, значит, всё в порядке. Эх! Лиска старалась не нервничать, сбегала в рабочий кабинет змеелюда, забрала с высокого стола присланные ей письма. Пролистала. Повизжала. И с такой счастливой улыбкой, вприпрыжку, вернулась в гостиную…

— Радость, как от любовных посланий… — не сдержался замечания наг.

— Когда я начну получать любовные послания, боюсь, что они у меня будут вызывать лишь злость и раздражение, так как будут пропитаны ложью и лестью, — хмыкнула белянка, прижав грубую жёлтую бумагу к груди. — Ладно, ребята меня к девочкам проводят, и я их отпущу, мы с сестрёнками сегодня попробуем доделать вышивку, пока малыши спят. А младшие просто порисуют. И я им сегодня буду очередную сказку читать.

— Петь будешь⁈ — прошипел наг, и даже потемневшие глаза не скрыли его негодования. Белянка моську недовольную скорчила. Она к выступлению готовится, нет бы подбодрить!

У-у-у… подбодрил он её, когда она заявила, что, кажется, один из бродячих бардов-менестрелей ей наследство оставил, и отказываться от него она не собирается. Пусть это всего песенный репертуар, но он её по праву!

У-у-у… Одно дело петь в достойном обществе, в специальном зале, показывая своё умение перед равными. А другое, выступать на уличных развлекательных подмостках перед простым народом — отребьем, быдлом.

Ну, нет! Тут дело принципа. «Птичка на хвосте им принесла», что некие барды подали на одну музыкальную гильдию в суд. И есть вероятность, что та городская гильдия перейдёт в её пользование. Таков закон! Но по закону полные права она может получить, если сама хоть какое-то отношение к их сфере деятельности имеет. Иначе, какая-нибудь другая музыкальная гильдия выкупит её наследство, а ей просто денежную компенсацию предложат. И естественно, маленькую. У того же преставившегося барда не имелось никакого отмеченного достижения? Нет, своего рода, признания народом, разряда. Вот Лиска и решила сама отметиться. Песни она раздаёт, как говориться, то направо, то налево. А сама с усами? Она тоже хочет хоть немного расслабляться, развлекаться. У неё, как она выразилась, недостаток внимания, а иногда и стресс. Ей надо!