Книга Мираж хищного мира. Часть 2, страница 27 – Ольга Чумаченко

Шла Мира тихо, бесшумно, а сердце колотилось, словно кросс пробежала. Она чувствовала себя вором, тайком крадущимся по чужому дому. Давно она себя так не чувствовала – отвратительно. Осторожно обошла то место, где послышалось чьё-то присутствие, и направилась дальше – вглубь.

Восторг и восхищение не покидало её всю дорогу, всматривалась в восхитительную технику. И этот показавшийся хаос, оказался не таким – всё стояло в определённом порядке. Такое многообразие она нигде не встречала, было с чем сравнивать. Хотя, внушительное количество "новинок" и в других куполах – завораживало сознание. Этот алмазный город являлся одним из старейших, как поняла нахалка, он был ровесником её золотого дома солнца с огненно-красными языками пламени. Странно, но глядя на символ своего дома, она бы сказала: «красно солнышко». И ещё ей было известно, что дочерей дома "солнца" называли "пёрышко". Любопытство жаждало знать, какое прозвище носят местные красавицы. А то уж больно надоело, наскучило «курицами» звать.

Мира удовлетворяла своё любопытство, наслаждалась, и даже не заметила, что за ней давно наблюдает пара ледяных глаз. Наблюдают, как по-детски она подпрыгивает на месте, похлопывая в ладоши, сдерживая визг радости – детский восторг, прикрывая, а то и прикусывая свою руку.

И оббегала девушка вокруг огромных машин, прыгая, как ребёнок вприпрыжку. Забиралась на высокие лестницы, заглядывала в кабины. И дотрагивалась она до машин, словно до живых, и что-то бормотала им.

Ледяной повелитель заметил непотребство в виде девки в своих личных владениях, решил, что детишки шалят. Осмотрелся, чтобы найти виновника, естественно парня. Знают же, что запрещено без надзора старших в машинном дворе играть. Но больше никого не увидел. Пригляделся к девчонке и понял, что она чужая, пришлая.

Наблюдать за нахалкой, прячась за угол, не позволила истинному правителю города гордость. Он просто неподвижно стоял белой статуей.

Не скоро Мира почувствовала ледяной взгляд на себе. Замерла, как замирает маленький зверёк, учуяв злобного хищника. В том, что перед ней, самый, что ни на есть хищник, не сомневалась. И расстояние почти в пятьсот метров разделяющие их, показалось опасно близким. А она одета неподобающе, по крайне мере не так, как все, в топике и обтягивающих штанишках на шнурках со специальными кожаными вставками на коленках и бёдрах для лазанья по скалам, перчатки без пальцев и налокотники – всё в её нестандартном виде бросало вызов окружению. А яркие длинные волосы, украшенные кровавым рубином, несколько прядей, которых были выпущены, прикрывая большую часть лица, и хоть скромно заплетались в косу, смотрелись обворожительно дерзко.

Стояли двое и рассматривали друг друга. Какая-то ассоциация возникла у Миры, проведя знак равенства между появившимся так неожиданно незнакомцем и воображаемым белым медведем, соединив в одно целое. Скорее всего, по шкале опасности, а не только по белоснежному покрову, что невероятно удивило. «Белый снежный барс?!»

Ничего лучшего не пришло в голову нахалке, как поприветствовать «барса» и попрощаться, скрывшись за ближайшей грудой металла. Поприветствовала девушка незнакомца жестом: почтительно, уважительно, и также попрощалась. И всё бы ничего, если бы такие знаки не использовались исключительно равными по статусу ярыми. «Нахалка!»