Книга Мираж хищного мира. Часть 3, страница 138 – Ольга Чумаченко

Долгим стало «путешествие» по ущелью. Мира звала помощь. Она устремляла свой зов к впавшим в спячку диким псам. Знала, что где-то в долине их норы. И надеялась, что они откликнуться. Надеялась, иначе все её усилия напрасны…

Нет. Она не хотела верить в безысходность. Тем более, сейчас. Сейчас, когда в ней проснулся материнский инстинкт.

– Помогите, – взывала молодая женщина о помощи, всех и всё.

Скоро, чувствовала Мира, что мучения её закончатся. Скоро! Она понимала, что проползла большую часть. И где-то там, у огромных переплетённых глыб, отстали гонители. А чуть дальше мягкая почва…

Бесчувственными окаменевшими от усилия конечностями продвигалась Мира вперёд. Остановиться и перевести дух она боялась. Боялась, что ляжет рядом с Радом и не сможет подняться. Она уже не чувствовала ничего. Ни рук, ни ног, ни крыльев, что каким-то странным чутьём делали свою работу, спасали её в очередной раз. Не чувствовала и своего дыхания. Ничего.

До её слуха долетел ответ диких псов, она не сразу поняла. Где-то в глубине души воспламенилась из пепла робкая надежда. Надежда в ней придала сил. Как ни как ей ещё удалось покормить малыша, прежде чем добралась до окончания зарослей. Как ни как – она мать.

А из глубины чёрных зарослей всё стремительнее надвигалась «буря». Истошный хруст, рык, рёв всё усиливался, всё надвигался, приближался. Несколько сотен оголодавших тварей добрались до мягкой почвы.

Из зарослей Мира не выползла, – выпала. Выпала под массивные лапы дикой стаи псов. Которые, как мгновенно поняла крылатая бестия, также не прочь полакомиться ею и всеми ими. Мать оскалилась, угрожающе расправив свои крылья.

Спасло то, что среди диких псов оказались оставшиеся без попечителей, вары погибших ярых воинов. На их бронированных черепах красовались выжженные знаки. Команды сработали идеально. Не зря она долгими месяцами сидела у клеток с псами.

Псы подчинились ей и прикрыли от диких сородичей, пока Мира вызволяла из зарослей своих родных. А уже после сговорилась и с дикими. Некогда препираться. Решалась и их жизнь. Поджав крысиные хвосты, ощетинившись как дикобразы, выпустив медвежьи когти, хищники приготовились к надвигающемуся ужасу из ущелья.

Мира сделала всё, что смогла. Связала длинные ветви. Получилось что-то вроде лодки. В неё она и уложила Рада.

– Радость моя, – прикоснулась молодая женщина щекой к лицу мужчины, – прости меня.

Мира срезала прядь своих волос, на которой висела погремушка-колокольчик, подаренная им, и прицепила к прутьям, возвышавшимся над головой ребёнка. Тогда она не обратила внимания, что один колокольчик, зацепившись за её одежду, оторвавшись, остался висеть в её волосах.

Ветер покачивал погремушку, и она издавала свою мелодию.

– Малой, – попросила Мира щенка, – ты должен идти домой, место. (Дала мать команду, которую ослушаться малыш не мог).

Спокойный уставший взгляд, провожал уплывающую в ночи «ладью». Вся её надежда, теперь, только на щенка, к телу которого она привязала дорогую ношу. «Дойди». Перекрестила крылатая мать тьму.

С щенком Мира отправила в сопровождении стаю меченых псов, чтобы на всякий случай никого к ним не подпустили из хищников. Часть осталась с ней, как и часть диких.

Как не порывалась душа последовать за своими родными мужчинами, попытаться сбежать. Нет! Понимала, что последуй она следом, тогда «ладья» точно, далеко не уплывёт.