Книга Мираж хищного мира. Часть 3, страница 89 – Ольга Чумаченко

Почувствовав неладное, расступились перед Мирой великие мира. Подошла она к столу, положила светящуюся руку с ярким браслетом на грудь мертвеца.

– Он ещё здесь! Так, что я попытаюсь помочь, – прошептала нахалка мужу.

Браслет не её руке вспыхнул, и этот яркий свет проник в раненого – вовнутрь. Это было похоже на сопротивление программы в центре. Удар волны направленный ею, отразился от невидимого сопротивления и вернулся, больно ударив саму. Мира вскрикнула. На мгновение огнём вспыхнули на ней волосы и посыпались с них искры, полетев к верху.

– Да чтоб… – прорычала хамка и взобралась на операционный стол ногами, проколола об острый край торчащей амуниции ладонь. Осмотрела тело на наличие подходящей раны…

Лютый и все находящиеся наблюдали за непонятными манипуляциями девушки. Сидела она на коленях, по левую сторону от лежавшего мужчины, прижавшись к нему своим левым боком. (Так часто она сама сидела возле Лютого, когда они просто разговаривали в постели). Её рука прошла в грудь – к сердцу, и сжала его, вонзив острые когти в плоть. (Да, так она клала свою руку на его грудь, сжимая время от времени коготки). Не сильно. А вот это… Мира готовясь к новому разряду, медленно вдохнула полную грудь и… Световая волна ушла. Раненый вздохнул. Мира выдохнула и опять тяжело вздохнула. Вот и дошло, сначала до Лютого, потом до других, что Мира непонятным образом дышит за себя и за него. И сердце его забилось.

Заглянул муж в бездонную чёрную пропасть глаз жены. «Всё будет хорошо, родной мой!» Обнадёжила!

А сказать она не могла: не могла прерваться, собирая энергию и концентрируя её на каждом вдохе, а при выдохе направляя её дальше. И как это было трудно девушке, видели все. Сколько она сможет продержаться – другой вопрос.

– Продолжайте операцию… – проговорил повелитель специалистам.

Подступили врачи-хирурги и продолжили дальнейшие действия. Лютый же перебрался к жене и стал следить за ней. Мысленно прося её, чтобы она продержалась подольше, пока врачи не сделают всё возможное. Она – стабилизатор и этим всё сказано! Нет! Дальше произошли ещё кое-что интересное: Мира вытянула из своих волос рубиновое украшение, потянула его и, взявшись за округлое донышко, несколько раз ударила вытянутым краем. Догадался снежный, что хочет она отломить край украшения. Зачем спрашивать сейчас бесполезно. А зная настырность жены, просто принёс плоскогубцы и, взяв яркую каплю, обломил край. С удивлением обнаружил, что это не украшение, а ампула.

Что произошло дальше, было воспринято Лютым без ревности. Порадовало Миру, что слабонервных среди присутствующих не нашлось. Они наблюдали, как она по капли вливала содержимое в рот пострадавшего, контролируя процесс. Чтобы не выплюнул лекарство с кровью. Если замечала, что вот-вот оно задержится, она покусывала того в губы. Остатки на открытые раны капнула, сколько хватило.

Лютый отрезал с её волос ещё одну рубиновую каплю и отдал кому-то, чтобы отнесли в лабораторию. Через десять минут у него уже имелся на руках доклад: что да по чём. Сдержался он срезать с её волос всё и сразу. «Куда она денется, с подводной лодки».

Всё сделали. Трубку для дыхания раненому вставлять не стали, хотя это надо было сделать с самого начала. А всё потому, что думали, что всё равно, как видели, спасти воина не удастся, удастся, может быть, продлить на некоторое время жизнь, чтобы он успел сообщить, кто это сделал. Оставалось только ждать, когда он очнётся. Все на это надеялись.