Книга Мираж: последняя капля, страница 79 – Ольга Чумаченко

Когда светлая женщина родила, тёмная хищница испытала странное чувство наслаждения, но связанное не с низменными звериными инстинктами. Она почувствовала, что энергия в выбивающейся из сил женщине усилилась. Ребёнок на её руках придавал ей силы, подпитывал энергетически, эмоционально. Тварь не могла понять, как такое может быть? Ведь она считала, это беспомощное существо, похожее на мерзкого лягушонка, должно ослабить её. Нет! Ничего не знает Тварь о силе материнской любви. О любви…

Хищница поняла, что беспомощная и слабая светлая женщина идёт на границу между миров. Понимала и яростнее нарезала круги вокруг неё, освобождая перед ней пространство. Хотя, со стороны тёмная четырёхкрылая хищница напоминала акулу, а светлая женщина – котика стремящегося быстрее выбраться из воды на берег – спастись от опасности. Туда, всё выше и выше.

Тварь даже не пыталась скрывать своё присутствие – кружила поблизости, то отдаляясь, то подлетая почти вплотную. Нет, близко тварь не подходила, но и не нападала. Догадывалась женщина, что не голодна крылатая, – ждёт. Хотя, то, что она поедала всех мелких и равных себе – не обнадёживало. Знала женщина, что рано или поздно Тварь нападёт. Вот и дождалась. Улучив момент, Тварь налетела и прижала её к земле, серые крылья хищницы щитом отгородили испуганную женщину, прижимавшую к себе детей, от тёмного мира. Вот и всё, тогда, наверное, и подумала мать, что всё кончено. Всё, но нет! Женщина оказалась не из робких, и не такой беззащитной, как казалось. Прикоснулась она ладонью к серой коже хищницы, и ту ударило горячим светом – пробило мощной энергией. Хорошо ударило, кожа в точке касания стянулась в кровавый пучок от ожога. Но Тварь не отступила, лишь оскалилась, показав свои белоснежные клыки. Осталась стоять, держать их в своей власти.

От женских прядей длинных светлых волос, шло свечение, этого свечения оказалось достаточно, чтобы разглядеть появившуюся болезненную ухмылку, женщина видела оскал на морде зверя, и скользнувшую капельку крови из её пасти, прикусила тварь себе губу, чтобы не закричать, не зарычать, не выдать своё присутствие. Молчала и женщина с детьми, прекрасно зная, что любой шум, крик, – это смерть. Женщина ударяла Тварь ещё и ещё, но та не отступала. И не нападала.

От боли тёмная крылатая хищница корчилась позже, вниз головой вися в своём укрытии, укутавшись в свои серые крылья. Снаружи, укрытие сливалось с одной из многочисленных каменных сталактитов. Маскировка это и одновременно безопасный щит от опасного тёмного мира. Тварь могла менять окраску крыльев как хамелеон, подражая окружающей местности.

Позже, светлая поняла, что хищница и не собиралась нападать, она просто спрятала её от другого хищника, более сильного, чем сама. В следующий раз, тёмной хищнице не удалось уберечь их. Нет! Слишком много тёмной мерзости налетело поживиться чужаками. Слишком!

Пыталась крылатая хищница сражаться, чтобы расчистить пространство перед своей опекаемой добычей, чтобы светлая могла идти дальше, но ничего не вышло. Женщина не могла сделать без её помощи и двух шагов, требовалось карабкаться вверх, а на её руках – дети. Понимала Тварь, что надо бежать, спасаться, если она немедленно унесёт обречённых, то, возможно, они все спасутся. Но спасение светлой женщины и её детей было впереди: вперёд и вверх, за грань, за гладь.