Онлайн книга «Вернись, любовь»
|
Внезапно, вопреки себе, она слишком хорошо осознала ответ. Ей хотелось не заточения Наташи, а немного собственной свободы. Вот и все. Она еще глубже засунула руки в карманы, еще ниже опустила подбородок и зашагала дальше, пока в первый раз не оказалась в деловой части города. Уже не в уютной безопасности жилых кварталов Шестидесятых улиц, или в характерной уравновешенности Семидесятых, или даже в пристойной скуке Восьмидесятых, не говоря уж о сомнительной, обшарпанной благовоспитанности Девяностых, где она то и дело гуляла. На сей раз она пошла в другую сторону, мимо деловых Пятидесятых, их ресторанов с возбужденными ужинами, пронзительным скрипом такси и очень большими магазинами. Мимо универмагов с огромными витринами, салонов Тиффани с блестящими изделиями, Рокфеллеровского центра с еще не утратившими надежду конькобежцами и собора Святого Патрика с его высокими шпилями. Она дошла до Сорок второй улицы с деловыми учреждениями, менее модными универмагами и забегаловками. Казалось, все стремительно несется мимо нее, напоминая ей о Риме. Наконец она повернула обратно в сторону Парк-авеню, прошла мимо вокзала Гранд-Централ, стоящего прямо у верхней части парка. По обеим сторонам от нее высились небоскребы, возвышающиеся монументы из стекла и хрома, где добивались удачи и претворялись в жизнь амбиции. У нее перехватывало дух, когда она смотрела на них; казалось, верхние этажи зданий устремляются прямо в небеса. Медленно и задумчиво Изабелла пошла домой. У нее было такое ощущение, как будто в тот вечер она открыла новую дверь и теперь уже не в силах ее закрыть. Она согнулась, прячась в лабиринте, запершись за дверью квартиры, притворяясь, что живет в деревне, вдалеке от городской суеты. Но в тот вечер она увидела слишком многое, почувствовала близость власти, успеха, денег, возбуждения, амбиций. К тому времени, когда Наташа вернулась домой, Изабелла уже все решила. – Почему ты до сих пор не спишь, Изабелла? Я думала, ты уже давно видишь сны. – Она увидела свет в гостиной и, удивившись, вошла туда. Изабелла быстро покачала головой, слегка улыбаясь подруге. – Ты сегодня прекрасно выглядишь, Наташа. – Благодаря тебе. Всем понравилось золото в моих волосах, но никто не мог понять, как я умудрилась это сделать. – Ты рассказала? – Нет. – Хорошо. – Она все еще улыбалась. – В конце концов, у каждого должны быть свои секреты. Наташа с беспокойством наблюдала за ней. Что-то изменилось сегодня вечером. Что-то таилось за тем, как Изабелла сидела там, как выглядела и улыбалась. – Ты ходила вечером гулять? – Да. – Ну и как прогулка? Ничего не случилось? – Почему у нее такой вид? В ее глазах было что-то особенное. – Конечно же, нет. Почему что-то должно было случиться? Пока ничего не случалось. – И не случится. До тех пор, пока ты будешь осторожна. – Ах да, это. – У нее появился задумчивый вид. Изабелла вдруг подняла голову с выражением властности и грации, которая предполагала, что это у нее в волосах были золотые нити. – Наташа, когда ты снова куда-нибудь идешь? – Только через несколько дней. А что? – Черт возьми. Ей, наверное, одиноко и скучно. А разве могло быть иначе? Особенно когда речь шла об Изабелле. – По правде говоря, я собиралась посидеть дома до конца недели с тобой и с мальчиками. – Как скучно. Вот оно. Наташе следовало бы знать. Она чересчур увлеклась, поверив словам Изабеллы. – Вовсе нет, глупенькая. На самом деле, – она мило зевнула, – если я не перестану бегать повсюду, то свалюсь и умру. – Но Изабелла засмеялась над ней, а Наташа не поняла почему. – А как насчет премьеры фильма, которую ты предполагала посетить послезавтра? – Какая премьера? – Наташа широко раскрыла глаза, сделав наигранно непонимающий вид, но Изабелла только еще больше рассмеялась. – Та, которая состоится в четверг. Помнишь? Благотворительный показ в пользу кардиологического центра или чего-то в этом роде. – Ах, это. Я решила, что не пойду. – Хорошо. Тогда я воспользуюсь твоим билетом. – Она чуть не вскрикнула от радости. – Что? Надеюсь, ты шутишь? – Нет. Не шучу. Хочешь достать мне билет? – Изабелла усмехнулась Наташе и села по-турецки на диване. – Ты сошла с ума? – Нет. Сегодня я дошла до деловой части города, и это было чудесно. Наташа, я так больше не могу. – Ты должна. Ты же знаешь, что у тебя нет выбора. – Чепуха. В таком огромном городе? Меня никто не узнает. Я не говорю, что собираюсь начать разгуливать повсюду, ходить на демонстрации мод и на ленчи. Но кое-что я все-таки могу делать. Это безумие – прятаться здесь. – Было бы безумием не делать этого. – Ты не права. На таком мероприятии, как твоя премьера фильма, я могла бы проскользнуть в зал и незаметно исчезнуть оттуда. После коктейлей, встреч. Я могу просто прийти, посмотреть фильм и на людей, а затем улизнуть. Что ты думаешь? Что я могу создавать модели одежды для женщин, следящих за модой, не высовывая носа из дома и не чувствуя, что сработает, а что – нет, что им нравится, что хорошо смотрится на них, даже не видя, что сейчас носят? Ты же знаешь, я – не мистик. Я – модельер, а это очень земная профессия. Но ее речь не была убедительной, и Наташа только покачала головой: – Я не могу пойти на это. Не могу. Что-нибудь случится. Изабелла, ты сошла с ума. – Пока нет. Но сойду. Скоро. Если не начну выходить. Незаметно. С осторожностью. Но я больше не могу продолжать так жить. Я поняла это сегодня вечером. – У Наташи был удрученный вид, и Изабелла похлопала ее по руке. – Пожалуйста, Наташа. Никто даже не подозревает, что это не я живу на верхнем этаже нашего дома мод в Риме. – Узнают, если ты начнешь показываться на премьерах фильмов. – Обещаю тебе, не узнают. Ты достанешь мне билет? – Она умоляюще посмотрела на подругу. – Я подумаю об этом. – Если ты этого не сделаешь, я достану билет сама. Или пойду еще куда-нибудь. Куда-нибудь в людное место, где меня явно увидят. – На мгновение ее темные глаза грозно сверкнули, но и Наташины голубые глаза тоже внезапно вспыхнули. – Не шантажируй меня, черт возьми! – Она вскочила и зашагала по комнате. – Тогда ты поможешь мне? Пожалуйста, Наташа, пожалуйста... При звуке ее голоса Наташа медленно обернулась, посмотрела в загнанные глаза, на исхудавшее, бледное лицо, и ей пришлось признать, что Изабелле требовалось больше, чем случайные прогулки по Мэдисон-авеню в темноте. – Я подумаю. Но сейчас Изабелла уже устала от игры, в ее глазах загорелся огонь, и она вскочила. |