Книга Я буду рядом, страница 54 – Виолетта Иванова

- Да, мама. Это мой сын Виктор. Прошу прощения, мы спешим.

- Но как? – она ошарашенно переводила взгляд с сына на внука. – Это Татьянин?

- Это наш сын. И предупреждаю, если скажешь хоть одно плохое слово, я просто уйду, я забуду, что у меня есть мать и ты меня никогда не увидишь, - сказал Максим, сел за руль и завел двигатель.

Максиму пришлось какое-то время успокаивать себя, держал себя в руках, чтобы не сорваться. Он доехал до своего офиса, с сыном на руках, который крепко держался за его шею, поднялся на свой этаж, зашел к генеральному.

- Прошу месяц отпуска. По семейным обстоятельствам.

- Сын? Откуда? – удивленно поднял брови генеральный.

- Как и все дети – от любви мужа и жены. Так что на счет отпуска? Я четыре года там не был.

- Хорошо, оставь заявление секретарю. А мать где? – генеральный кивнул на Витьку.

- В больнице.

Генеральный вздохнул, Максим поспешил выйти. Он шел к своему кабинету, ловя на себе вопросительные взгляды сотрудников и слушая гул голосов, которые обсуждали эту новость. Многие женщины кривили свои губки, понимая, что теперь получить его в свои лапки будет труднее. Как минимум к Максиму прилагается сын, а у сына есть мать. В своем кабинете он быстро написал заявление, потом собрал необходимые документы и ушел, оставив заявление изумленной секретарше, которая, как и все, была уверена в том, что она у Максима Юрьевича единственная и на верном пути, даря ему минуты расслабления.

Максим гордился своим сыном, который вел себя как маленький мужичок – не плакал, не капризничал, а молча наблюдал за происходящим.

- А сейчас мы поедем к маме, - сказал Максим, когда они снова оказались в машине.

- Ула! К маме! – закричал сын. – Мозно я потелую маму, когда плиедем?

- Обязательно, - улыбнулся Максим. Он и сам бы расцеловал Татьяну, но вряд ли она позволит.

В больнице их встретил врач, который сказал, что Татьяна останется в реанимации еще несколько дней, ее ввели в медикаментозную кому. Когда Максим дернулся от такой «новости», доктор успокоил, что все будет хорошо и предложил подойти через два дня, раньше пока делать нечего, их все равно к маме не пустят.

Витька расстроился и даже собрался заплакать, когда их не пустили к маме, но Максим снова взял его на руки и успокоил.

Дальнейший день прошел для них в прогулке по парку, походе в уютное кафе, во время которого Максим все больше и больше узнавал о сыне. Говорить о Татьяне он не решился, мальчишка сразу же начинал куксится.

Два дня пролетели быстро. Максиму было в радость общаться с сыном. Он даже познакомился с соседкой Татьяны по лестничной площадке, женщиной лет пятидесяти, которая вышла из своей квартиры, когда они вернулись домой.

- Это мой папа! – гордо заявил Витька. – Он дойго меня искай и насой. Мы с ним гуять ходии.

- Добрый вечер, не волнуйтесь. Я бывший муж Татьяны, а это наш сын. Могу показать паспорт.

- Хорошо, я Вам верю. Витенька очень похож на Вас. А Вы не знаете, когда будут похороны Бориса?

- Нет, не знаю.

- Жалко его, такой хороший мужчина. Для Татьяны был как отец, а Витюше дедушкой. Жалко его. Ведь ни на что не жаловался. А вот те на – сердце.

Она еще хотела поговорить, но Максим извинился и вошел в квартиру. Когда он накормил сына, выкупал его и уложил спать, достал телефон, в котором было уйма пропущенных звонков и сообщений. Большинство было от Инессы, около десятка от матери. Остальные были от сотрудников, которым так не терпелось узнать, куда делся начальник и откуда у него сын – ничего особенного, поэтому он никому не стал отвечать.